Папаша Убю, Мамаша Убю, Пипиду, Какаду, Элевтера, Судьи, Адвокаты, Секретари, Судебные исполнители, Стража, Народ
Папаша Убю: Мы рады отметить, господа, что в нашу честь судебная машина работает на полную мощность, что наши стражи нарядились в праздничные усы, что мы окружены всяческим почетом на сей позорной скамье и что наш народ прилежно нам внимает и тишину блюдет.
Судебный исполнитель: Тихо!
Мамаша Убю: И правда, помолчал бы, Папаша Убю, дождешься, что тебя выведут.
Папаша Убю: А стража на что? Она не позволит меня прогнать. И зачем же мне молчать, если все только затем и собрались, чтобы меня послушать. Кто здесь на нас жалуется? Введите их!
Председатель: Приведите обвиняемого и его сообщницу! (Их подталкивают пинками.) Ваше имя?
Папаша Убю: Франсуа Убю, доктор патафизики, отставной король Польский и Арагонский, граф Мондрагонский, граф Сандомирский, маркиз Ореховогрецкий.
Пипиду: Иначе — Папаша Убю.
Мамаша Убю: Викторина Убю, в прошлом — королева Польская…
Какаду: Иначе — Мамаша Убю.
Секретарь (записывает): Папаша Убю и Мамаша Убю.
Председатель: Обвиняемый, ваш возраст?
Папаша Убю: Что-то не припомню. Я отдал его на хранение Мамаше Убю, но это было так давно, что она и свой-то уже запамятовала.
Мамаша Убю: Невежа! Грубиян!
Папаша Убю: Ах ты, с… Впрочем, я же обещал, что больше не скажу своего слова. Иначе меня сразу оправдают, и не видать мне галер.
Председатель (истцам): Ваши имена?
Какаду: Маркиз де Грандэр.
Папаша Убю (злорадно): Иначе — Какаду.
Секретарь (записывает): Какаду и его племянница, Элевтера Какаду.
Элевтера: Ах, дядюшка!
Какаду: Не волнуйся, милая, я с тобой.
Пипиду: Маркиз де Гранпре.
Мамаша Убю (злорадно): Иначе — Пипиду.
Элевтера: Ах!
Падает без чувств. Ее уносят.
Папаша Убю: Господин председатель нашего суда, надеюсь, это досадное происшествие не помешает вам оценить наши деяния в строгом соответствии с законом.
Прокурор: Итак, господа, этот гнуснейший рецидивист, запятнанный кровью…
Адвокат: Итак, господа, этот честнейший человек, чье прошлое безупречно…
Прокурор: Бесстыдно покусившийся на неприкрытые ноги своей жертвы посредством сапожной щетки…
Адвокат: Который, пав на колени пред грязной шлюхой, тщетно молил ее о пощаде…
Прокурор: Похитил несчастную при содействии своей богомерзкой супруги…
Адвокат: Был упрятан в багажный ящик вместе со своей добродетельной супругой…
Папаша Убю (адвокату): Прошу прощения, сударь. Соблаговолите заткнуться. А то несете всякий вздор и не даете публике оценить деяния наши. А вы, господа, рот на замок и послушайте, что мы вам скажем. Итак, мы побывали королем Польским и Арагонским, уничтожили уйму народа и пообложили всех тройным налогом. Мы только и думаем о том, кому бы пустить кровь, искрошить мозги и как бы всех подряд поубювать. По воскресеньям мы устраиваем публичное головотяпство. Мы делаем это на пригорке, а вокруг торгуют орехами и крутятся карусели. Все это занесено в документы, потому что мы любим порядок. Мы прикончили господина Какаду он вам это с готовностью подтвердит. Мы отстегали кнутом господина Пипиду и по сей день носим на себе следы этого инцидента, однако в пылу битвы не расслышали, что барышня Какаду зовет нас. Учитывая все вышесказанное, мы повелеваем нашим судьям приговорить нас к самому тяжкому наказанию, какое они только смогут выдумать, дабы воздать нам по заслугам, но только не к смертной казни, ибо всех казенных денег не хватит на изготовление столь гигантской гильотины. Зато из нас вышел бы отличный каторжник в хорошенькой зеленой шапочке, откормленный за казенный счет. Мы бы потихоньку работали на досуге. А супружница наша…
Мамаша Убю: Разве…
Папаша Убю: Помолчи, сладкая, — … будет вышивать цветочки на портянках. А поскольку думать о будущем мы не любим, нам хотелось бы заполучить пожизненное заключение и отбывать его на каком-нибудь славном приморском курорте.
Пипиду (Какаду): Не всем, оказывается, нравится быть свободными.
Какаду: И вы еще хотите жениться на моей племяннице! Я никогда не отдам ее человеку с позорным именем Пипиду.