Вот за это, за все испытания, которые заставляют меня сейчас страдать, ему придется быть наблюдателем. Если он когда-нибудь кого-нибудь любил в своей жалкой жизни, ему придется сидеть связанному, с кляпом во рту, и смотреть, как я медленно и болезненно убиваю его любовь, как я делаю это долго, так, чтобы запомнилось. Может, в самом конце я проявлю милость и погашу свет в его глазах пулей в голову. Он не достоин того, чтобы я прикасался к нему ножом. Гребаный ублюдок…
Помимо всего этого, сегодня утром появилась еще одна забавная новость. Я находился в гостиничном номере в Тампе и смотрел по телевизору последние новости. Плохо то, что ФБР подозревает, что Гарза не убивал Уотсонов и, возможно, других. Но что меня порадовало, так это то, что единственный агент ФБР, который в это верит, — женщина, Тесс Уиннет, и она местная, из Майами.
Хорошенькая. На мой вкус, старовата: ей под тридцать. Но выглядит неплохо, блондинка. А ее голубые глаза способны зажечься такой страстью!
Ее босс, кажется, готов положить конец сверке фактов, которой занимается эта Уиннет, но она сопротивляется. Перебила его на глазах у журналистов. Я вам клянусь, если бы вы так со мной поступили, ваш труп никогда бы не нашли.
И тогда я подумал… Копы гибнут сплошь и рядом, и, если в это вникать, у каждого есть длинный список тех, кого они засадили за решетку. Сначала кинутся проверять их и только потом дойдут до других версий. Но шанс, что кому-нибудь придет в голову соотнести смерть этой дамочки с делом Уотсонов, ничтожен. Меня они даже не заподозрят. Итак, что, если эта агент Уиннет — нет, будем называть ее Тесс — умрет? Мы с ней скоро познакомимся очень близко. Я не думаю, что найдутся энтузиасты, жаждущие подхватить ее прерванный труд, так? Остальные федералы будут заняты расследованием ее смерти и позабудут о Гарзе, особенно если принять во внимание тот факт, что на следующей неделе его поджарят.
Конечно, это не решит проблемы с Лорой, но я не могу к ней прикасаться, к моему величайшему сожалению. Я все повторяю это… потому что одержим ею. Пока Лора ожидает своей участи, могут ли те сеансы гипноза что-нибудь открыть и есть ли в этом серьезный риск? Я думаю, что если бы в ее голове что-нибудь осталось, она давно бы уже это вспомнила. Я слышал, что сеансы проводятся каждый день, но пока не дали результата. Так что, скорее всего, мне ничего не угрожает, по крайней мере еще какое-то время.
Кроме того, думаю, что, если я сосредоточусь на Тесс Уиннет, психологиня мигом свернет свои сеансы. Она это сделает, как только услышит, что для одного из участников расследование добром не кончилось. Да и я могу поспособствовать просветлению доктора Джейкобс с помощью анонимного звонка или чего-то подобного.
Специальный агент ФБР Тесс Уиннет… Какое шикарное перо мне на шляпу! Я возбуждаюсь, едва начав думать об этом. Достойный противник. Она будет сопротивляться, как ни одна другая!
Я устраиваюсь поудобнее на сиденье и увеличиваю на пару делений прохладу, льющуюся из кондиционера. До вечерних развлечений с Моникой еще несколько часов, но мысль о Тесс прямо сейчас обеспечивает мне внушительный, почти болезненный стояк.
47. Чертовы тупики
Головная боль сковывала череп Тесс железными тисками. Она с силой потерла лоб, пытаясь отогнать мигрень, потом откусила кусочек от засохшего пончика, последнего в коробке, принесенной Фраделлой еще утром.
День был суматошный, а по результатам — приводящий в бешенство. Одни чертовы тупики.
К тому времени, когда Фраделла приехал на работу с пончиками и кофе, она уже успела побеседовать на повышенных тонах с шефом в офисе ФБР, принять участие в спонтанно организованной злосчастной пресс-конференции, а потом еще два часа объясняться с кипевшим от гнева Пирсоном. ССА потребовал изложить дело до малейших деталей и задал бессчетное количество вопросов о каждом предположении Тесс и каждом выводе, который она сделала.
На протяжении всего разговора она ужасно злилась, главным образом на себя и свою неспособность продвинуться в расследовании. И еще досадовала на то, что случайно проговорилась перед журналистами, сколько семей числится за Гарзой, после чего начался перекрестный допрос, который чуть ее не добил.