Как не упустить интереса к занятиям, не включающим развлечения? А не делить мир на развлечения и неразвлечения. Вы подумайте, вы сейчас слушаете эту передачу — это развлечение или учение? Трудно определить, правда? Вот и я думаю, что трудно. Мы привыкли к тому, что учение связано с тяжким трудом, что оно не может доставлять удовольствие. И напротив: если человек, например, сидит в планшете, то он точно развлекается, а не учится. К этому мы приучаем наших детей.
Почему я так сложно вам отвечаю, такие сложные вопросы задаю? Потому что если мы не поймем мотивы всех сторон — кто чего хочет, — нам будет очень трудно разобраться. Да, в школу ходить надо. Я хожу до поры до времени, а потом у меня возникает много вопросов. Например: я вот учу по семь-восемь часов в день разные предметы, а они правда имеют отношение к моей будущей жизни? Я смотрю на любимую маму, на любимого папу — и что-то не получается, я вдруг понимаю, что напрямую эти предметы могут и не иметь отношения к будущему, а порой вообще не имеют. Мне говорят: надо получить знания, ты обязательно должна узнать, предположим, принцип работы синхрофазотрона. Я смотрю вокруг — никто из взрослых не знает этого принципа. А мне-то он зачем? Так может, в этот момент я пойду и скатаю все из интернета, сдам учительнице и займусь, наконец, тем, что мне интересно?
Я говорю это не для того, чтобы вас запутать. Наоборот, я пытаюсь распутать эту ситуацию. Я стараюсь смотреть на это отчасти глазами наших детей. Понимаете, какая штука?
Я знаю. Она так и говорит, не стесняется: «Зачем мне эта ваша школа и все такое, зачем эти домашние задания?»
Видите, какая умная девочка у нас. А вы что отвечаете?
А я ей отвечаю, что набор базовых знаний она должна получить в школе.
Это правда. Только набор базовых знаний закончился приблизительно к пятому классу. Она умеет читать, писать, считать. Я не говорю, что учиться не надо. Напротив, я фанат учения. Я считаю, что учиться — это самое крутое, что есть на свете. Но только надо понять, зачем мы это делаем и какое отношение это имеет к нашим детям. Если мы можем ответить на этот вопрос себе и им, тогда все меняется. Но если нет… Вот смотрите, вы же не первый в этой программе, чей ребенок задает один и тот же вопрос: «Пап, мам, зачем мне нужна школа?» Если мы, взрослые папы и мамы, не можем хоть как-то достойно ответить на этот вопрос и у нас нет ничего кроме: «Надо учиться, потому что без этого ты не получишь диплом.», то ничего у нас не получится, понимаете? Что делать будем, Константин?
Не знаю.
Чувствую, я вас все-таки загнал в тупик. Ладно, даю ответы. Она взрослая. Это значит, что у вас наверняка есть много общих тем. Вероятно, вам нравится проводить время вместе, вам есть о чем поговорить. Поболтайте как-нибудь про уроки. Вы не знаете ответа, и она не знает ответа. Более того, я и сам не знаю ответа на этот вопрос. Этот ответ нужно искать.
Вы знаете, мы говорили с ней об уроках в непринужденной обстановке, в кафешке блинчики кушали, сидели там часа полтора-два. Ей очень нравятся математика, геометрия, алгебра, физика. Но ей проще списать в интернете, чем решать самой.
Я не знаком с вашей дочкой, но тем не менее попробую поработать ее защитником. Это значит, что те задания, которые ей дают, не имеют ничего общего с ее интересом. Если ей интересна математика, то я вас, во-первых, поздравляю, а во-вторых, надо бы понять, что именно ей интересно, и бегом бежать в какой-нибудь кружок или искать учителей. В университете есть какой-то специальный курс для ее возраста.
Вы вспомните наши домашние задания. Нам говорили: «Вы должны повторять, повторять и еще раз повторять то, что делали в классе». И мы тогда не смели задать вопрос, который я задал вам в эфире: а зачем? Часто наши дети приходят домой и в три, и в четыре, иногда позже. У них остается три-четыре часа на себя, на то, чтобы с мамой и папой поболтать, на то, чтобы фильм посмотреть, книжку почитать, с друзьями пообщаться. Но им говорят: «Нет, сейчас вы будете закреплять знания». Допустим, они закрепили. А дальше что? Они сделали это для того, чтобы через пять лет сдать ЕГЭ и потом забыть все это как страшный сон? Очень странное закрепление.
Как-то это сильно либерально. У вас все либерально, Дима. Но я примерно вас понял.
Вы можете называть это либеральным, а можете называть это, наоборот, консервативным. Дело не в этом. Дело в том, что я работаю с детьми и знаю, что они говорят и что думают. Более того, поскольку это моя профессия, я знаком с исследованиями, посвященными образовательному процессу. Разве хорошо, когда наши дети бегом убегают из школы? Разве хорошо, когда они вспоминают ее как кошмар? А что в школе было хорошего? Друзья хорошие были. Так друзья-то могут быть где угодно. Смысл школы в том, чтобы они общались с миром и открывали для себя что-то новое. Ваша девочка, как и все остальные дети, целый мир хотела обнять до семи лет, разве нет? Ей все было интересно, она всюду совала свои ручки, в годик она бросала предметы из кроватки и самозабвенно смотрела, как они летят вниз, а не вверх. Что ж мы, взрослые, сделали? Процесс их учения надо организовать таким образом, чтобы они понимали, зачем учатся.