Рис. 14. Карикатурное изображение бойца на ножах с огромной навахой в руке, 1850 г.
Надо заметить, что некоторые нобили умели не только стильно кроить навахами табак. Можно вспомнить нашумевшую историю с участием представителя «отдыхающего класса», случившуюся в 1902 году. За женой известного испанского игрока и бонвивана маркиза де ла Торре начал таскаться некий француз, виконт Лавернье. Однажды терпение испанца иссякло, и как-то раз, сидя в большой компании, он достал наваху и прилюдно поклялся на её клинке, что пусть он не обретёт покой, пока этот нож не пронзит сердце подлого виконта. Вскоре слухи об этом донеслись до Лавернье. Чтобы избежать встречи с мстительным де ла Торре, виконт стал предельно осторожен, выходил из дома крайне редко и только ночью. Однако испанец умел ждать. Как-то раз виконт выскочил в лавку на угол за табаком. Живым его больше никто не видел. Этой же ночью состоялась дуэль на ножах, и утром прохожие нашли тело Лавернье. В груди у него торчала рукоятка большой каталонской навахи де ла Торре. Сам маркиз не стал терять времени и бежал из страны26.
Рис. 15. М. Клингер. Поединок на ножах из-за девушки, 1880–1884 гг.
Навахи, классифицированные как «ножи для табака», нередко можно встретить и в судебных делах тех лет. Так, 13 октября 1860 года в результате поединка, проходившего на мадридской площади Puerta de Moros, один из участников дуэли получил несколько ранений оружием, классифицированным судом как «наваха для нарезки табака»27. И раз уж речь зашла о махо, то мы можем обратиться к истории махизма — ещё одного фактора, сыгравшего немаловажную роль в популяризации навахи и формировании архетипа «народного» испанского ножа.
Рис. 16. Махо с навахой и сеточкой для волос.
Рис. 17. М. де ла Крус. Махо-бретёр, 1777 г.
Движение, известное как махизм, зародилось в 1700-х как стихийный протест испанских рабочих и ремесленников в ответ на непопулярные профранцузские реформы правительства, а сторонники этого движения стали именоваться махо и махами. И именно махо образовали костяк оппозиции традиционалистов, выступавших против приверженцев и поклонников французской культуры, так называемых «afrancesados» («офранцуженных»).
Как ортодоксальные традиционалисты махо ревниво соблюдали архаичный испанский дресс-код, упорно не желая отказываться от старинных вышитых камзолов, длинных плащей и, конечно же, ножей, которыми они резали табак и лица наглецов. Вместо французских треуголок махо демонстративно носили старинные шляпы, презирали французские напудренные парики и предпочитали отращивать длинные волосы, которые прятали под специальной сеточкой — «redecilla»28.
Согласно общепринятой хронологии, движение это зародилось в 1770-х, но думаю, что оно имеет значительно более долгую историю. Я всегда задавался вопросом: почему махизм должен был появиться лишь в правление Карла III, если права испанцев, а также их культуру и традиции начал беззастенчиво попирать ещё Филипп V? Что, если знать испанские менталитет и характер, не могло пройти незамеченным и остаться безнаказанным. Поэтому я совершенно не был удивлён, когда первые упоминания о появлении махо мне удалось найти почти на сорок лет раньше этой даты, ещё в правление Филиппа V. Что, впрочем, вполне логично и закономерно. Так, словарь кастильского испанского 1734 года сообщает, что махо — это мужчина, демонстрирующий мужество и отвагу словами или поступками, и что, как правило, так называют тех, кто живёт в пригородах29. Словарь 1740 года добавляет к этому, что, кроме прочего, махо — хвастун и фанфарон30, а источники 174431 и 174532 годов утверждают, что он ещё и головорез, драчун, задира и плут.