Вы удивитесь тому, что я включил коммунистов и капиталистов в одну категорию, хотя они враждуют. Я также включил Чарваку и Махатму Ганди в одну категорию, хотя и они враждуют. Они враги, но у них похожие цели. Капиталисты пытаются собрать деньги, а коммунисты против денег. Они хотят, деньгами могло распоряжаться только государство. Но и их цель - деньги, они тоже постоянно думают о деньгах. Неслучайно Маркс назвал «Капиталом» свою главную книгу о коммунизме. Это «библия» коммунистов, но называется она «Капитал». Коммунисты думают, как бы им запретить всем копить деньги, чтобы финансы могло накапливать только государство, и как бы им овладеть государством. А это в конечном счете означает, что они сами хотят копить деньги.
Как-то раз я узнал о том, что Насреддин стал коммунистом. Я знал его, поэтому немного удивился. Вот так чудо! Мне была известна его жадность.
Поэтому я спросил его: «Насреддин, ты знаешь, в чем суть коммунизма?»
«Да, я знаю», - ответил он.
«А ты знаешь, что, если у тебя есть две машины, а у другого человека нет ни одной машины, тебе следует отдать одну из них?» - спросил я.
«Я добровольно отдам лишнюю машину», - сказал он.
«Если у тебя два дома, а у другого человек нет ни одного дома, тебе следует отдать один из них».
«Я готов!» - воскликнул Насреддин.
«Если у тебя два осла, тогда одного из них надо отдать тому, у кого нет ни одного осла».
И тут он уперся: «Ну уж нет! Я не согласен! Я этого не сделаю!»
«Но почему? - опешил я - Это та же самая логика».
«Ничего подобного, здесь совсем другая логика, - не согласился Насреддин. - У меня есть два осла, но нет двух машин».
Коммунист по своей ментальности и есть капиталист, и наоборот. Они ведут одну и ту же игру, которую называют Капиталом, «Das Kapital». Многие люди, миллионы людей лишь развивают такое примитивное эго. Если у вас есть это эго, вам очень трудно сдаться, так как ваше эго очень незрелое.
Вторую дверь я называю отождествлением со своим «я». Ребенок начинает развивать представление о себе. Он смотрит в зеркало и видит то же лицо. Каждое утро, выбираясь из постели, он идет в ванную комнату, смотрит в зеркало и говорит: «Да, это я. Сон ничего не изменил». Ребенок приобретает представление о своей постоянной личности.
Люди, которые поддаются влиянию этой двери, привязываются к ней. Это так называемые духовные люди, полагающие, что они попадут в рай, обретут мокшу, причем окажутся на небесах в рамках своей личности. Когда вы думаете о рае, то полагаете, что в своем нынешнем виде вознесетесь в рай. Может быть, тела там и не будет, зато ваше внутреннее содержание останется. Вздор! Освобождение, высшее освобождение происходит, только когда самость растворена, когда личность исчезла. Вы становитесь пустотой.
«Поэтому, о Шарипутра, в небытии нет форм, или форма это пустота, а пустота - форма». Нет знаний, потому что нет знающего; нет даже вигьян, сознания, потому что нечего и некому осознавать. Все исчезает.
Мысль о том, что у ребенка есть непрерывное самосознание, пропагандируется жрецами Они размышляют о том, откуда душа проникает в тело, как она покидает тело, какие формы есть у души, кто такой медиум, и о прочей ерунде. У «я» нет формы. Это чистое ничто, безбрежное безоблачное небо. Это полная тишина, необъятное безмолвие без содержания.
Представление о вечной душе, личности, продолжает играть роль в вашем умонастроении. Даже если ваше тело умрет, вы хотите быть уверенным в том, что продолжите существовать.
Многие люди приходили к Будде, потому что в Индии господствовал второй тип эго. Индийцы верят в постоянную, вечную душу, атман. Они часто приходили к Будде и спрашивали: «Когда я умру, от меня что-нибудь останется?» Но Будда только смеялся и отвечал: «И сейчас ничего нет - к чему же беспокоиться о смерти? Никого не было с самого начала». Такой ответ был непостижим для индийца. Индийский ум по своей сути связан с эго второго типа. Поэтому буддизм не смог выжить в Индии. Через пятьсот лет буддизм здесь исчез. Благодаря Лао-Цзы в Китае он укоренился удачнее. Лао-Цзы создал действительно прекрасное поле для буддизма. Климат был подходящим. Казалось, будто кто-то подготовил почву, и нужно было только посадить семя. Когда семя достигло Китая, оно превратилось в огромное дерево. Но в Индии оно пропало. У Лао-Цзы не было представления о постоянном «я», китайцы не особенно задумывались о таких вещах.