Часть VII - БИБЛИЯ
Вопрос 72
Учение Нового Завета, представляющее Святого Духа, Утешителя, столь притягательным и милостивым, затрудняет отождествление Святого Духа с мстительным Иеговой Ветхого Завета. Как это можно согласовать?
Ответ: Миссией Иеговы и его Ангелов было приумножить все, что было на Земле. Другими словами, Он был дарителем потомства. Возьмем благовещение Ангела Марии: «Дух Святой найдет на тебя... и вот, зачнешь во чреве». Это и есть связующее звено, но, поскольку любой вопрос имеет две стороны, на Святой Дух тоже можно посмотреть с двух точек зрения. Одна фаза его работы выполнена снаружи, как дарителя закона, а закон, если он применяется снаружи, является надсмотрщиком, который вынуждает нас делать то или это либо запрещает что-то. Он требует око за око и зуб за зуб. В этом Иегова — создатель закона. Но когда приходит время и мы получаем закон изнутри, нами уже не управляют снаружи — надсмотрщик становится Утешителем. Вся вселенная управляется законом. Все в мире покоится на законе, и он является нашей защитой, как и нашим надсмотрщиком.
Утром мы спокойно покидаем свои дома, полагаясь на закон гравитации, который сохранит их на прежнем месте во время нашего отсутствия. Мы знаем, что по возвращении обнаружим их там, где их оставили, хотя наша планета несется по своей орбите со скоростью 65 тысяч миль в час. Мы полагаемся на закон расширения газов в качестве движущей силы. По сути, все в природе основано на законах, а мы являемся их рабами, пока, приобретя знание, не научимся их использовать, сотрудничать с ними, и таким образом заставим их выполнять наши требования, чтобы экономить наш труд.
Так же и с нравственными законами, данными Иеговой на горе Синай. Они были предназначены, чтобы привести нас к Христу. Когда Христос рождается внутри, закон Святого Духа тоже проникает в сердце. Человек тогда символизируется ковчегом, покоящимся в Святая Святых, хранящим внутри скрижали завета. Можно заметить, что Утешитель, явившийся к людям в древности, не был внешним Святым Духом, он действовал внутри, он проник в них и стал их частью. Когда Дух Закона, Святой Дух, входит в нас, Он становится Утешителем, потому что мы по своей воле делаем то, что нам подсказывает это внутреннее побуждение, в то время как, выполняя требования внешнего надсмотрщика, мы обижаемся и жадничаем.
Вопрос 73
В «Вопросах и ответах» вы утверждали, что Христос не воскрешал мертвых. В Евангелии от Иоанна, в главе одиннадцатой, стихе 11, Христос говорит: «Лазарь друг наш уснул», а потом в стихе 14: «Тогда Иисус сказал им прямо: Лазарь умер». В соответствии с этим кажется, будто Христос поначалу ошибся. Когда он был прав? Опять же в Евангелии от Матфея, главе 10, стихе 8, апостолам было дано наставление воскрешать мертвых, и так далее.
Ответ: Большинство трудностей и непонимание того, что на самом деле говорится в Евангелиях, происходит из основного заблуждения большинства людей, полагающих, что они подразумевают жизнеописание индивидуума по имени Иисус Христос. Совершенно верно, что они были написаны по образцу жизни Иисуса, и говорят о его величии, так как его жизнь должна быть воспринята как образец последователями четырех различных школ Посвящения. Тем не менее, на самом деле авторы Евангелий хотели сформулировать доктрину Посвящения, и четыре Евангелия воплощают скрытую под внешними покровами несущественных событий формулу посвящения четырех различных школ Мистерий.
Приведенный пример воскрешения Лазаря, сына вдовы, не включает возвращение отошедшего Духа обратно, в оставленное тело. Подобное не совершалось. «Доколе не порвалась Серебряная Цепочка, и возвратится прах в землю, чем он и был, а Дух возвратится к Богу, Который дал его». Когда кандидат подходит к тому моменту, когда его могут поднять на более высокий уровень и сообщить большую силу, чем та, которой он обладал раньше, тогда он должен умереть для всего прошлого, оставшегося позади. Дорога все больше сужается с каждым шагом, и он не может войти в дверь, ведущую в высшую область природы, пока он не избавится от тела, которое связывает его с более низкой областью. Поэтому в этом смысле о нем говорят в такой момент, когда он готов к переходу, что он умер.