Будь я в любой другой ситуации, обязательно обдумала бы вариант с сумасшествием. Возможно, даже восхитилась новому месту, и не упустила случая всё как следует рассмотреть. Но сейчас меня держали за шкирку, рядом с разгромленным лотком на котором, раньше, должно быть, находилось что-то напоминающее наши персики, только насыщенного фиолетового оттенка, а теперь лежало месиво из плодов, половина которых осталась на моей спине! Факты на лицо — это всё натворила я. Устроила погром, свалившись несчастному человеку как снег на голову, и уничтожила товар, который он рассчитывал успешно продать. А это значит, что я увязла в неприятностях по самую макушку. Денег при мне было не много, оплатить долг я сейчас не в состоянии, да и здравый смысл вопил, что рубли здесь не принимают.
— Вот он, — снова заорал пострадавший торговец, — Сюда!
А между тем на сцене театра абсурдов появились новые действующие лица. Сурового вида мужчины направлялись в нашу сторону и выгладили очень устрашающе. Высокие как на подбор, мускулистые, они носили свободные бардовые штаны на манер шаровар и жилетки, плотно сидящие на плечах. Грудь их пересекали замысловатые кожаные ремни и такие же были на руках. Не удивлюсь, что за ними они тоже держат оружие, ведь помимо того у каждого за поясом висела пара огромных изогнутых клинков. Без сомнения, если я попаду в лапы к такой страже, простым испугом точно не отделаюсь.
Более того, местный антураж подсказывал, что с нарушителями здесь не привыкли церемониться, и отрубленная рука, да что уж там — голова, перспектива, по сравнению с которой наша родная кутузка покажется курортом. Нужно бежать — единственное, что казалось разумным. В голове созрел план — глупый, достойный лишь самонадеянного безумца, но на обдумывание другого времени небыло. Счёт шел на секунды, и я решила действовать.
Актриса из меня была не ахти, но достоверно сыграть обморок требовалось позарез. Не долго думая, и мысленно помолившись Станиславскому, я обмякла в руках торговца и повалилась на землю, придушенно хрипя, в надежде, что он от неожиданности догадается меня отпустить. Получилось, не иначе как госпожа удача соизволила показать свой лик. Чертыхнувшись по своему, мужчина выпустил из пальцев ворот моей рубашки и брезгливо отряхнул руки.
— Не вздумай здесь подохнуть, щенок! — зашипел он, но я уже не слышала.
Подскочив с места, рванула в противоположном от стражи направлении, лавируя среди толпы и распихивая нерасторопных граждан локтями.
Вот если и были во мне какие-то положительные стороны — это скорость и выносливость, выработанные благодаря активному образу жизни и пробежкам. И сегодня, кажется я била все свои прежние рекорды. Никогда бы не подумала, что человек, только что свалившийся с высоты и чуть не отбивший себе лёгкие, может так мчаться, но опыт показал — когда на кону стоит твоя голова, можно бежать и на сломанной ноге.
Сломя голову, не разбирая дороги, я брала препятствия из ступеней и балок, попадавшихся на пути, стараясь максимально сосредоточиться на своей цели — убраться подальше от этого рынка, от этого торговца, а в идеале — от этой страны. Где бы я не очутилась — это точно была не Россия и не близлежащие страны. Да это, судя по всему, даже не Земля!
В боку кололо, в глазах плясали черные точки, а я всё неслась вперёд, не оглядываясь за спину. Я не чувствовала погони, не слышала криков, но больное воображение подбрасывало картинки — яркие как кадры из голливудских кинолент, в которых меня непременно хватали за руки, и тащили на местную городскую площадь, чтобы свершить казнь на потеху многотысячной кровожадной толпе.
Сомневаюсь, конечно, что в реальности служители правопорядка предпочтут пышное линчевание скромным разборкам, но от этого легче не становилось.
Но погоня не должна продолжаться вечно, и лучшим решением было бы где-нибудь спрятаться, иначе везение в конце-концов может изменить. Удивительно, что забег не прервали ещё в начале — когда вокруг лавки ещё толпился народ, видевший моё грандиозное падение. Чего им стоило быстро среагировать и сцапать хулигана?
Декорации вокруг были не радостные. Однообразные домики из желтого камня, липли друг к другу совсем близко, а улочки становились все уже, напоминая хитросплетение лабиринта. Похоже, я забрела в какой-то бедняцкий район, и местные жители здесь были соответствующие. Их совершенно не волновало, куда я несусь, будто подобная картина стала у них весьма обыденной, хотя, не исключено, что так и было. Прямо на земле, привалившись к стенам в переулке, сидели нищие, и мою голову посетила мысль, что стоит присоединиться к их рядам, мимикрировав под окружающую среду. Вряд ли я сейчас многим от них отличалась. Нет, идея была скверной, не в моём положении — так рисковать.