— Саньфэн, что-то случилось?
Вэй наблюдал за мной. Глаза, полуприкрытые веками, горели зеленым.
Разве у него были настолько яркие глаза? И что важнее: как давно он проснулся?
— Поднимайся. Дома ждут.
Глава 5
Противный моросящий дождь как нельзя лучше соответствовал настроению. Каждый шаг по влажной размякшей земле приближал меня к цели — дому старейшины Цзымина. Моего нового наставника.
Я вспомнил церемонию и невольно поежился. Властный и неулыбчивый, Тэнг Цзымин показался мне полной противоположностью учителя Лучаня. Такой, скорее, наградит нерадивого ученика затрещиной, нежели станет объяснять, где тот ошибся.
Зубы невольно сжались от одной мысли, что старейшина Лозы может ударить меня, но я тут же повторил мантру спокойствия, изгоняя поднявшую голову змею гнева. Сейчас гнев — худший помощник, он только усугубит и без того непростое положение. Да и это всего лишь мои мысли, навеянные дурным настроением и мерзкой моросью, проникшей за ворот ханьфу.
«Наши чувства не есть мы сами, — так говорил учитель Лучань. — Они не являются чем-то постоянным и неизменным, а лишь отклик нашей души на те или иные события, слова, мысли. Ты не смог исполнить старшую печать, и тебя гложет досада. Это естественно. Но вот тебе на глаза попалась миловидная девушка в нарядном ханьфу — и ты уже позабыл, что минуту назад злился и негодовал. Чувства — это рябь на поверхности озера. Относись к ним легко и снисходительно. Зачем волноваться из-за того, что поднялся ветер и погнал волну, если рано или поздно наступит штиль?»
Я улыбнулся, вспоминая тот урок трехлетней давности и упрямого своевольного мальчишку, каким был тогда. Ох, и намучался же учитель Лучань со мной! При этом, я ни разу не слышал, чтобы наставник жаловался на нас другим мастерам, а все наши с Лингом выходки он встречал с добродушной улыбкой на лице. Знай я, что скоро придется обходиться без его мудрых советов и поддержки, еще больше ценил бы проведенное вместе время. Учитель Лучань… Благополучно ли он добрался до горы Тяньмэнь? В порядке ли?
Дождь усилился, и я зашагал быстрее. Из-за треволнений по поводу нового наставника я позабыл взять зонт, и теперь с завистью глядел на немногочисленных прохожих, укрывшихся под зелеными конусами. Как назло, старейшина Цзымин решил занять дом покойного мастера Чжан Сяня, который жил на горе за пределами деревни. Дорога к нему то ныряла в лес, то виляла по крутому, открытому всем ветрам и дождю склону. Пока доберусь до места, буду мокрым как мышь, вылезшая из залитой водой норы.
Идти под дождем пришлось не менее получаса, прежде чем из-за деревьев показалась крыша с загнутыми вверх углами. Помнится, мастер Сянь вечно жаловался на воздушных драконов, якобы прилетавших ночью, чтобы поиграть возле его дома. Крылатые безобразники скатывались с крыши и падали прямо в цветник, который был гордостью старого отшельника. В какой-то момент старик настолько вышел из себя, что переделал скаты, загнув их края вверх. Теперь драконы, соскользнув по черепице, подлетали высоко в небо и приземлялись за окружавшим двор забором. «И бестиям радость, и цветник цел», — потирая руки, хихикал мастер Сянь, жутко довольный своей выдумкой.
Цветы были единственным, что интересовало старика и занимало все его внимание и время. Каждый раз, когда я приходил к нему с поручением, в доме царил жуткий бардак. Брошенная где попало одежда, сваленные в беспорядочные груды книги и свитки, грязная посуда и остатки засохшей еды на столе. Пыль. Затхлый воздух, будто помещение не проветривали долгие годы. Передвигаться по дому отшельника приходилось с осторожностью, иначе незадачливый гость рисковал споткнуться о вынырнувший из ниоткуда столик для письма или вступить в разлитую на полу тушь.
Я не без злорадства представил лицо Тэнг Цзымина, когда тот впервые переступил порог дома мастера Сяня.
Дедушка Сянь, как он просил нас, учеников, обращаться к нему, погиб в сражении Домов. Его тело, оплетенное тугими жгутами лоз, нашли во дворе. Небось вышел навстречу захватчикам, чтобы те и пальцем не коснулись его цветника. Еще одна жертва этой проклятой войны…
Дождь между тем разошелся не на шутку, и я с облегчением нырнул под деревянный навес у ворот. Те оказались заперты, а на стук колотушки никто не отозвался.
Нового хозяина нет дома? Это что же получается, я зря проделал весь путь досюда⁈
Преисполнившись негодования, злой и мокрый до нитки, я принялся тарабанить в ворота. Звук ударов тонул в шуме дождя, но я не собирался сдаваться. Не так легко!