«Я не могу отпустить его», – осознал мальчик. – Не могу разжать пальцы».
Райли попробовал осмотреться, как учил его Гаррик.
Он находился внутри чего-то вроде большой железной бочки, на холодных стенах которой мерцали загадочные огоньки.
«Я вернул этого волшебника обратно к его народу с клинком в груди и моей собственной рукой на рукояти. Они меня вздернут».
«Беги, – сказал ему инстинкт. – Беги, пока тебя не бросили в камеру смертников или, что еще хуже, пока Гаррик не нашел тебя».
Но холод давил на плечи тяжелой глыбой, и Райли уже понимал, что скоро он заснет и не проснется, как еще один из тысяч уличных бродяжек, гибнущих в Лондоне каждой зимой.
Шеви привстала и, крадучись, перебежала ближе к аппарату, не сводя прицела с раскрытого люка.
– Выходи с поднятыми руками, – приказала она снова, но из модуля опять никто не появился.
Чтобы подобраться вплотную к люку, Шеви понадобилось секунды три, но ей они показались годами. Мир вокруг словно замедлился. Адреналин кипел в ее крови, ускоряя работу сердца и легких. Искры плавно осыпались с оборванных кабелей, облака пара, казалось, и вовсе замерли в воздухе.
«Соберись, специальный агент, – велела она себе. – В модуле кто-то есть».
До нее донесся тихий звук: внутри что-то заскреблось.
Может, там собака? Или другое животное?
И что ей с ним делать?
Внезапно время снова побежало быстрее, и Шеви оказалась прямо перед люком. Из отверстия веяло холодом, и яркие оранжевые искры сверхъестественным образом стягивались друг к другу, пытаясь объединиться в нечто вещественное.
Может, она целится в привидение?
Но в тесном нутре аппарата было что-то еще – скрюченное и дрожащее.
– Не двигаться! – рявкнула Шеви своим самым грозным фэбээровским голосом. – Замри, или я выстрелю.
Из глубины оранжевого облака послышался слабый голосок:
– Я и так не могу двинуться, мисс. Клянусь.
И прежде чем Шеви успела понять, почему странный акцент говорившего напомнил ей о романах Диккенса, облако рассеялось, явив взгляду фигуру мальчика, склонившегося над стариком.
Мальчик был жив, а старик – совсем наоборот. Очевидно, по той причине, что из груди у него торчал загнанный по рукоятку нож. Это прискорбное состояние оказалось не единственной странностью покойного: застывшие на груди потеки крови были желтого цвета, а одна из рук выглядела так, словно досталась ему от гориллы.
«Не думай об этом. Делай свою работу!»
– Ладно, малыш. Отойди от него… от этой штуки.
Мальчик сморгнул, пытаясь разглядеть, кто отдает ему приказы.
– Я не делал этого, мисс. Нам нужно уходить отсюда. Он скоро придет за мной.
Приняв решение за долю секунды, Шеви метнулась внутрь аппарата, ухватила парнишку за воротник, выволокла его наружу и прижала к полу свободной рукой, не выпуская оружия.
– Кто придет, малыш? Кто придет за тобой?
Мальчик таращился на нее расширенными от ужаса глазами.
– Он придет. Гаррик. Маг. Он сама смерть.
«Отлично, – подумала Шеви. – Сначала этот обезьяноподобный покойник, а теперь Смерть собственной персоной. Да еще и волшебник к тому же».
Почувствовав спиной чье-то присутствие, Шеви подняла голову и увидела агента Оранжа во всем его сером великолепии, который появился из коридора и теперь торопился к аппарату.
– Отличный способ нарваться на пулю, Оранж. Что вы вообще здесь делаете? Я не нажимала кнопку тревоги.
Оранж сдернул свои серебристые очки и обозрел разгром.
– Что ж, агент Савано, когда пол-Лондона осталось без электричества, я догадался, что, возможно, модуль ПАУКСа активировался.
В шести футах от люка Оранж помедлил.
– Вы заглядывали внутрь, Шеви?
– Да. Заглядывала. И что, теперь я умру от лучевой болезни?
– Нет, разумеется, нет. Там… там кто-нибудь есть? Мой отец там?
Отец Оранжа? Все интереснее и интереснее.
Шеви снова глянула на распростертого на полу мальчика.
– В модуле были два человека. Этот мальчик и пожилой мужчина. И я очень надеюсь, что он не ваш отец.
Но, судя по тому, как складывался сегодняшний денек, готова поспорить, что тот старик-обезьяна и в самом деле приходится Оранжу папашей.
И тут Шеви осознала, что, хотя агент Оранж никогда не внушал ей особого доверия, в эту минуту ей стало его по-настоящему жаль.
3. Боевые ботаники
Бэдфорд-сквер. Блумсбери. Лондон. 1898
Альберт Гаррик сидел, сгорбившись, на холодном полу и жмурился, чтобы не потревожить запечатлевшуюся в его глазах картину: тающий призрак, сотканный из оранжевых искр.
Магия существует.
Поистине революционная мысль в просвещенный индустриальный век логики и разума. Трудно поддерживать в себе веру в только что увиденное чудо, если единственное его доказательство тут же исчезло. Было бы куда проще списать все эти фантастические события на галлюцинацию… но он не станет этого делать.