— Друзья же должны всегда помогать друг другу! — просто улыбнулся его визави, а после продолжил: — Меня просто побьют, а тебя бы могли и прибить. Навсегда. Кстати, я отойду на пару часиков.
— Куда?? — встрепенулся плачущий.
— Сюрприз, — показал язык «сумасшедший».
На этом их небольшой диалог и закончился. Крис, как и сказал, ушёл и отсутствовал примерно два часа. Всё это время Двести Первый просто сидел и смотрел на часы, ожидая своего соседа. Несмотря на свою безэмоциональность и обычное равнодушие, мальчик всё же переживал за своего первого и единственного друга.
В полвосьмого вечера в замке, который сам на свои деньги, что взялись неизвестно откуда, поставил Крис, послышалось копошение, а после дверь отворилась. Двести Первый увидел в дверном проёме своего соседа, держащего в руке два больших чёрных пакета.
— Ну что, принимай подарки, друг! — не дал задать вопрос Молчуну Крис, а после продолжил: — Это учебники, о которых я тебе говорил. Это они использовались в школах из начала двадцать первого века.
— Но… Ведь… В восемь… — не зная, что сказать, бормотал Двести Первый.
— Мне не за чем готовиться к неизбежному. Сбежать? Шутишь? Куда мне идти потом, да я и не смогу тебя оставить. Я, конечно, знаю, что ты целый год выживал на улице, но это именно выживание, а не жизнь. Не бойся, не сделают они мне ничего особенного. Лучше бери и учи всё это. Если будешь хорошо знать всю-всю программу, легко сможешь поступить в какой-нибудь университет после выпуска отсюда и окончания Четвёртой Техногенной Революции, — улыбнулся парнишка и, положив пакеты на стол, сказал. — Учебники будут здесь, а я, пожалуй, пойду. Закройся на замок. Ключ я на всякий случай здесь оставлю.
— У… Удачи… — успел сказать Молчун, прежде чем дверь в их с Крисом комнату закрылась.
Мальчик сделал то, что попросил его сосед, и, вернувшись на свою кровать, долго рассматривал пакеты с учебниками, которые принёс ему друг. Минут пять Двести Первый рассматривал их, прежде чем подойти и начать там копаться.
*из записей личного дневника детдомовца номер сто семьдесят три, проживавшего в номере одиннадцать второго этажа первого корпуса. Запись от пятнадцатого июня шестого года после начала ЧТР*
«Привет, дорогой дневник! Это снова я, Крис! У меня для тебя очередная новость. Но для начала я хочу извиниться за то, что так долго не писал тебе. А теперь к новости: меня наконец-то выписали! Ах да, ты же ещё не знаешь. Тогда сейчас расскажу тебе историю о том, как я оказался в больнице.
Двести Первый, мой сосед и друг, как ты помнишь, случайно задел нашего командира этажа, а я за него заступился, чтобы того не прибили. Если кратко, вот и вся предыстория. А теперь перейду к самой сути.
Мне назначили встречу на пролёте пожарной лестницы в восемь вечера в тот же день. Прихожу я, значит, туда. А там, как я и предполагал, стоит сам командир и его шестёрки. Мы немного побеседовали. Я ещё раз извинился, правда, это никак не помогло. Однако, как я опять же и предполагал, меня просто побили.
По итогу я оказался в больнице с несколькими переломами. Там по мелочи: левая рука, правая нога, да и рёбра. Легко отделался за унижение командира этажа перед всем всеми детдомовцами.
Ты не представляешь, как сильно переживал Двести Первый. К тому же как только я оказался в больнице, к нему стали приставать и иногда даже бить. Тяжко же ему было без меня… Надо будет извиниться. Ладно, дорогой дневник, мне пора. Скоро обед, нельзя опаздывать. До скорого!»
*из записей личного дневника детдомовца номер сто семьдесят три, проживавшего в номере одиннадцать второго этажа первого корпуса. Запись от двадцать второго июня шестого года после начала ЧТР*
«Привет, дорогой дневник! Это снова я, Крис! У меня для тебя очередная новость. Ты не представляешь, как же быстро учится Двести Первый… Я никогда ещё не видел его таким заинтересованным! Он просто читает дни напролёт.
Дело в том, что, как ты помнишь, у нас с приходом летних каникул уменьшается количество обязанностей. А также появляется возможность съездить куда-нибудь. Попасть в список тех, кто едет, довольно трудно, ведь там находятся лишь отличившиеся детдомовцы. Причём в хорошем смысле этого слова.
Так вот, недавно нам зачитали список тех, кто едет в следующем месяце в летний лагерь. И представляешь, что?! Там оказался Двести Первый! Многие удивились, на что «куратор» нашего этажа сообщил, что это из-за его довольно больших успехов в учёбе. Так это ещё не всё, дорогой дневник.
Когда собрание кончилось, и мы разошлись по своим комнатам, Двести Первый сказал мне, что не хочет ехать. И вообще, единственное его желание на данный момент — сидеть в нашей комнате и читать принесённые мною учебники. Не чудак ли? На вопрос, почему он не отказался сразу же, ответил, что ему было страшно… Вот честно, иногда я его совсем не понимаю. И в то же время поражаюсь ему. Он самый необычный парень, которого я когда-либо встречал. Но ты не думай, что я посмеялся над ним! Не надо мне тут! Я ему, вообще-то, помог! Да, вот так вот!