«Какие они взрослые», — подумала Лара, окидывая взглядом ребят. В классе навскидку было человек двадцать. Парней больше, чем девчонок.
— Ребята, вы знаете, что Надежда Геннадьевна больна и в ближайшее время в гимназию не вернётся. Замещать её будет наш новый учитель, — Екатерина Васильевна оглянулась на Лару и сделала выпад рукой, — товарищ Гудок... Лариса Владимировна.
Несколько ребят прыснули со смеху, но довольно быстро угомонились сами. Только из середины класса всё ещё слышался насмешливый шёпот.
«Старая лахудра!» — выругалась про себя Лара. Руки в карманах непроизвольно сжались в кулаки. Уголки губ поникли.
— Викторовна, — поправила Лара. — Лариса Викторовна. Спасибо, дальше я сама.
— Пожалуйста. Удачи! — Екатерина Васильевна, задрав подбородок, продефилировала в лаборантскую и прикрыла за собой дверь.
Под ложечкой затрепетало. Лара совсем смутилась. После такого представления не знаешь, как и начать.
— Добрый день, — сказала она, тяжело выдыхая.
«Здравствуйте!» — дружно протянул класс, а кто-то добавил: «Товарищ Гудок».
Лара почувствовала, как заполыхали щёки. Только этого не хватало!
Она просканировала ряды парт взглядом и безошибочно определила того, кто позволил себе состроумничать. Парень с бритыми висками и коротким русым хвостом на затылке сидел, развалившись, за третьей партой в среднем ряду. Из его левого уха торчал маленький беспроводной динамик. Вместо отглаженной рубашки и галстука, как у всех, — чёрная футболка с крупной надписью «Я всё могу, но иногда стесняюсь». Поверх неё нелепо контрастирующий синий пиджак школьной формы. Из-под стола далеко выпячивалось колено в черной зауженной брючине совсем не того покроя, что принято носить в школе. Носок оранжевого кроссовка выстукивал ритм.
«Ага! Местный шут, который думает, что ему можно всё».
Испуг сменился гневом. Лара подошла к доске, взяла мел и начала писать:
«Мута...» — кусок мела под нажимом сломался и раскрошился.
Лара невольно чертыхнулась, закусила губу и воровато обернулась к классу:
— На прошлом занятии вы проходили мутационную теорию, — промямлила она. — Я, пожалуй, начну с опроса, чтобы познакомиться. Вот вы, представьтесь, пожалуйста, — указала она на парня с бритыми висками.
Тот неторопливо встал:
— Золотарёв Глеб.
— Отлично, с фамилией вам повезло. Кстати, вам будет интересно прочитать в Википедии о её происхождении. Выходите к доске и расскажите нам о типах мутаций, которые знаете. И не стесняйтесь, пожалуйста, раз вы всё можете, наверное, вы всё знаете.
Наглец вынул динамик из уха, прошёл к доске и начал довольно складно рассказывать, за пять минут выложив практически весь материал из учебника.
— Замечательно! — нехотя похвалила Лара. — Вот вы говорили про генные мутации. Объясните, пожалуйста, чем отличаются синонимичные мутации от несинонимичных.
Золотарёв насупился:
— Этого в учебнике не написано.
— Тогда, может быть, вы объясните, какие мутации называют регуляторными? — продолжала напирать Лара, обретая почву под ногами.
Золотарёв коротко мотнул головой.
— Вы и про нонсенс-мутации не слышали? — долбила в болевую точку Лара.
Золотарёв молчал, электризуя воздух недобрым взглядом.
— Садитесь. Четыре.
— Почему? Я всё рассказал.
— Потому что вы не всё знаете и, очевидно, не всё можете, — спокойно заключила Лара. — А раз вы не знаете, я вам расскажу.
Золотарёв прошёл к своей парте, подхватил с пола сумку. Через мгновение он хлопнул дверью класса. Из коридора донеслось ворчание, но, к счастью для себя, Лара не расслышала, что именно было сказано явно в её адрес.
Глава 3
Сразу после урока Лара набрала Стаса и опять не дождалась ответа. Сердце муторно сжалось от бессилия и глухой ярости. Она побежала в учительскую за верхней одеждой, забыв попрощаться с Екатериной Васильевной. В учительской пришлось задержаться ещё минут на десять, чтобы заполнить журнал.
— Ну как всё прошло?
Полина Сергеевна всем видом показывала, что ждёт подробного отчёта, но Лара лишь рассеянно покивала: