Есть такая компьютерная игра, где подросток доводит до точки кипения своего сварливого соседа, устраивая всякие ловушки, каверзы и издевательства. И сейчас я чувствую себя этим пацаном, который планомерно доводит до истерики Адамыча.
У него уже дёргался глаз, Источник остервенело метался в груди, а магия пульсировала по всему телу, грозя выйти из-под контроля.
Будь сейчас такой же индикатор, как в игре, он держался бы почти на самом высоком уровне. Ещё немного, и пар из ушей пойдёт, хе-хе.
— Спасибо за похвалу, — выступил директор. — Дело в том, что мы совсем недавно провели ремонт. Но ещё не до конца его закончили. Кое-где нужно подштукатурить, в пару кабинетов проводка не проведена. А в башне на реставрации перила лестницы, ведущей на обзорный этаж с застеклённой крышей.
— Не беспокойтесь, Василий Павлович, — успокоил его инспектор. — Я здесь не в качестве надзора по строительству выступаю. Меня интересует только безопасность учеников. Кстати говоря, без перил лестница кажется весьма небезопасной…
— Вход заблокирован! — кивнул директор. — И на всякий случай под блокирующее заклинание. Решили подстраховаться, это ведь дети. Сами понимаете.
Александр Григорьевич с улыбкой кивнул. Но тут же, заикаясь, начал приходить в себя Адамыч:
— Тут же… как же… всё должно быть в заклинаниях! Монстр Обсерватории! Жуткая тварь!..
— Монстр обсерватории? — нахмурился Александр Григорьевич. — Заклинания?
Он вопросительно посмотрел на Шрама, и тот покачал головой.
Похоже, главный из телохранителей обладал даром сенсора. Он мог в какой-то мере определять источники магии, их силу, направление магических потоков и всё такое прочее. Почти так же хорошо, как это делаю я.
Но заклинания все уже давно сняты, а я замаскировал свой Источник, и пока что на меня никто не обратил внимания.
— Башня! — не сдавался Адамыч. — Точно, башня! Его логово там! Давайте скорее проверим!..
Но тут его прервал сигнал тревоги — два коротких гудка сирены, которые обозначали салатовый уровень опасности.
Ученики за столами забеспокоились, начали переглядываться, но затем быстро достали телефоны и увидели там оповещение о раскрытом разломе.
Я тоже такое получил:
«ВНИМАНИЕ!!! ЧП! Открыт разлом. Ориентиры: северный парк, в двухстах метрах от математического корпуса. Уровень угрозы: салатовый. Всем немедленно приступить…»
Я усмехнулся и заблокировал экран.
Затем вдруг поймал на себе недолгий взгляд Александра Григорьевича. Он не подал виду, но точно меня узнал.
Что ж, проверка — это хорошо. Вот только мне нужны реальные результаты, и главным проверяльщиком тут буду я сам, а не министерский инспектор.
Я хочу убедиться, что академия справится с внезапной угрозой. Так что либо Адамыч останется с носом, либо он прав и я не справился со своей задачей.
Вот и посмотрим, кто кого.
— Быстрее, Александр Григорьевич! Я отведу вас в убежище! — засуетился Адамыч.
Повсюду в академии звучала сирена. Два коротких гудка, не переставая, заполняли воздух.
Те несколько учеников, что сидели в холле обсерватории, немного взволнованно направились к двери, ведущей в убежище под обсерваторией.
Это было правильно. В отличие от Криворогов, среди тварей салатового уровня опасности нет таких, что способны превратить целое здание в руины и запереть их под землёй.
Но даже если это и случится, запасов теперь там хватит минимум на две недели при полной загрузке. А за это время службы спасения в любом случае вызволят их наружу.
— Подождите, Соломон Адамович, — совершенно спокойно произнёс инспектор. — Это отличная возможность посмотреть уровень подготовки учеников и преподавателей. Думаю, после такого я смогу сделать самые полные выводы по вашему заявлению.
Ни Александр Григорьевич, ни его охранники ни на миг не заволновались. Я заметил, как инспектор переглядывается со своим сенсором, и тот подтверждает, что угрозы для них нет.
Ну а мне надоело сидеть в тени, поэтому я встал из-за стола и направился к делегации.
— Сергей Викторович! — наигранно воскликнул директор. — И вы здесь?
Василий Палыч тоже вёл себя спокойно. В отличие от Адамыча, в котором смешались страх перед реальной угрозой и предвкушение близкой победы.
Он обосрался, но торжествовал.
А вот Платон Мироныч как-то изменился в лице. Он, наоборот, сосредоточился, хотя всё ещё размышлял, как стоит поступить. И после мучительных раздумий выступил вперёд:
— Господа, давайте-ка займёмся угрозой! Дети могут быть в опасности, а у нас тут собралось много боевых магов!