Глава 17
Они посадили Козла на мула Деллина. Даже после того, как мальчик проснулся, он казался ошеломленным и сидел, глупо моргая, как полоумный, на все, что ему говорили. Его глаза не открывались всю дорогу. Его рот был слегка приоткрыт, и он уставился на шевелящиеся губы Ки, когда она заговорила с ним, спрашивая, все ли с ним в порядке.
— Я… думаю, да. Я не уверен.
Даже слова доходили до него медленно. Ки повернулась к Деллину.
— Я так сильно его ранила? — с тревогой спросила она.
— Нет. То, что ты видишь, — это не результат того, что ты сделала, а результат того, что сделали с ним его родители. Он не привык слушать слова и разбираться в их значении. Он вырос, прислушиваясь к чувствам и реагируя на то, что люди чувствовали по отношению к нему, а не на то, что они говорили. Теперь ему нужно учиться. И более того, он должен научиться испытывать свои собственные чувства по отношению к вещам, не высасывая чувства окружающих его людей. — Мул уверенно шагал между ними, а Козел никак не реагировал на замечания Деллина в его адрес. — Ослепить его было бы с моей стороны мягче, — кисло прокомментировал Деллин.
Между ними повисла тишина, пока Ки пыталась осознать пустоту, которая, должно быть, окружала Козла сейчас. Мальчик впервые в жизни был один внутри своего черепа. Она взглянула на него; его глаза были устремлены на далекий горизонт, и они были пустыми и безмятежными, как у младенца. Она поймала себя на том, что мысленно возвращается назад, пытаясь вспомнить не то, что она сказала, а все, что чувствовала к Козлу за то время, что они были вместе. Она поморщилась. И каково ему было в те дни в фургоне, когда она презирала его, а Вандиен хотел убить? Внезапный стыд, который она почувствовала, сдавил ей легкие.
— Бесполезно сожалеть об этом, — заметил Деллин. — Лучше забыть. Я никогда не пойму склонности людей зацикливаться на прошлых неприятностях и позволять им определять ход их будущей жизни.
— Ты всегда прислушиваешься к тому, что чувствуют люди? — спросила Ки, стараясь скрыть раздражение в голосе. Не то чтобы это помешало ему понять, что она это чувствует.
— Только к тем, кого я считаю своими пациентами, — спокойно ответил Деллин.
— Я не считаю, что нуждаюсь в исцелении, ни от джоре, ни в каком-либо другом, — заметила Ки, и на этот раз она позволила своему голосу не скрывать раздражение. — Единственное, что мне от тебя нужно, — это твоя помощь в поисках Вандиена.
— Ты не хочешь разобраться в этой смеси чувств, которые ты испытываешь к нему, прежде чем воссоединиться с ним? Тебе не кажется, что тебе следует разобраться, почему ты испытываешь столько гнева на человека, который тебе так глубоко дорог? А как насчет гнева на себя и отрицания, с которыми ты постоянно сталкиваешься? Почему тебя так огорчает, что ты зависишь от него, и почему ты постоянно пытаешься скрыть от него и от самой себя глубину своих чувств к нему?
— Нет, — голос Ки был ровным.
— Нет чему? — спросил Деллин, и она с удовлетворением заметила нотку удивления в его голосе.
— “Нет” всему этому. Мне не нужно понимать, что я чувствую к нему; я жила с этим годами, и, кажется, это хорошо работает для нас обоих. Если оно не сломано, не чини его, часто говорил мне мой отец. Нет, Деллин, самое большее, чего я хочу от тебя, — это знать, где он, чтобы я могла его догнать. А потом я должна найти своих лошадей и фургон. И найти способ вернуть свою жизнь на оплачиваемую основу.
— Ты понимаешь, как ты прячешься от самой себя за этими прозаическими заботами? Послушай, как ты говоришь, что должна найти его, прежде чем он попадет в беду. Разве ты действительно не чувствуешь, что должна найти его, прежде чем попадешь в беду, с которой не сможешь справиться без него?
Проклятый мул был слишком медлителен. С такой скоростью, с какой они двигались, наступит ночь еще до того, как они доберутся до окраин Текума. Тогда, даже если бы Деллин смог отвезти ее прямиком к Вандиену, она оказалась бы там, во враждебном городе, полном брурджанцев, без денег даже на еду, не говоря уже о комнате на ночь. И как, черт возьми, она вообще собиралась разыскать свою упряжку и фургон? Она повернулась к Деллину, чтобы спросить, есть ли у него какие-нибудь идеи, но обнаружила, что он уже смотрит на нее своими темными глазами, полными жалости.
— Рано или поздно тебе придется разобраться со своими чувствами.
— Тогда это должно произойти позже. Деллин, когда мы доберемся до Текума, есть ли какой-нибудь способ отследить моих лошадей и… — но он уже качал головой, прежде чем она успела закончить фразу.