— В этом есть смысл, — мягко согласилась Ки. — Но иногда тепло ослабляет боль. — Она встретилась взглядом с Уиллоу и почувствовала в них вызов. Ки не хотела играть. Она отвернулась, чтобы взять тарелки из сундука и вытряхнуть из них остатки чая. В чашке скопилось достаточно чая, чтобы заварить сегодняшнюю заварку; ей придется купить еще в Алгоне.
— Вандиен? — спросила она через плечо. — Как ты думаешь, далеко сейчас до Алгоны?
— Два дня? — рискнул спросить он.
— Скорее три, — поправила его Уиллоу. — Мы не очень-то и спешили.
Ки ничего не сказала, но разложила еду по тарелкам и налила чай. Когда она, наконец, наполнила свою тарелку и повернулась, Уиллоу устроилась рядом с Вандиеном. Я бы никогда не села так близко к мужчине, который не мой, подумала Ки. Она смотрела, как Уиллоу разговаривает с ним за едой, наклоняя голову и улыбаясь его кратким ответам, говоря тихо, как будто кто-то мог подслушать. Она почувствовала, как в ней поднимается упрямство. Если Вандиен не возражал против этого, то и она не будет возражать. Тихий холодный голос внутри нее спросил ее, доверяет ли она суждениям Вандиена или проверяет его. Она не ответила, но взяла свою тарелку и села у огня. Козел пристально посмотрел на нее поверх пламени. На его подбородке остался след супа.
— Как долго вы вместе? — внезапно спросил он ее.
— Что? — Ки оторвала взгляд от своей тарелки.
— Ты и Вандиен. Как долго вы вместе?
Ки с трудом провела обратный отсчет. Некоторые годы были похожи на другие, а другие были настолько богаты событиями, что, казалось, длились больше одного года.
— Может быть, пять или шесть лет. Или ближе к семи, я думаю. Трудно сказать, Козел. Мы не всегда вместе, как сейчас. Иногда он идет своим путем, а я своим, зная, что мы встретимся где-нибудь в будущем. Иногда он возвращается, чтобы посетить места своего детства, повидаться с теми из своей семьи, кто его помнит. Иногда, когда добыча проста и уныла, он едет впереди и присоединяется ко мне, когда я приезжаю.
— Не очень-то похоже на верность, — заметил мальчик.
Ки слегка фыркнула.
— Если говорить об этом холодно, возможно, и нет. Но в том, что важно, мы верны.
— А другие женщины? Есть ли у него другие женщины, пока вы живете раздельно, и есть ли у тебя другие мужчины?
Ки уставилась на него через костер.
— Вряд ли это вежливый вопрос.
Он холодно встретил ее взгляд.
— Я знал, что ты не ответишь. Потому что ты не знаешь.
Она сердито посмотрела на него, думая, что должна прекратить этот разговор, но вместо этого сказала:
— Если ты имеешь в виду, спрашиваю ли я его, чем он занимается каждую минуту нашего расставания, я не спрашиваю. И он меня тоже.
— Понятно, — хихикнул Козел. — Как говорится, двоим не поладить, а одному не повредит. — Он снова захихикал, как противный ребенок.
Голос Ки звучал ровно.
— Козел. Почему ты так себя ведешь? У тебя есть манеры, когда ты этого хочешь. Почему ты такой грубый, когда можешь быть приятным?
— Значит, это ответ на то, что я не хочу быть милым, верно? И почему я должен быть вежливым с людьми, которые либо ругают меня, либо игнорируют?
— Козел, — начала Ки, чувствуя себя ужасно усталой. Но Уиллоу внезапно оказалась у ее плеча.
— Вандиен хочет чаю. А я подогрею воды для его ребер.
В ее голосе звучало самодовольство, на которое Ки не позволила себе отреагировать.
— Бутоны Кары в глиняном горшке с глиняной пробкой, на полке над окном, — сказала она девушке. — Не клади их в воду до тех пор, пока от воды не начнет подниматься пар.
Ее инструкции застали Уиллоу врасплох. Она коротко кивнула в знак согласия и удалилась. Ки повернулась к Козлу.
— Помоги мне собрать принадлежности для ужина и убрать их.
— Но…
— Сейчас, Козел.
Он повиновался ей, копируя то, как она собирала чашки и миски, отскребала их песком и осторожно ополаскивала водой. Прозвучало несколько коротких фраз, поскольку Уиллоу не позволила Козлу прикоснуться ни к своей миске, ни к кружке. Ки не вмешивалась. Пусть они сами разбираются в своих ссорах; они ей надоели. И она устала. Клянусь Луной, думала Ки, она никогда не знала, что может так устать и все еще стоять. И Вандиен выглядел не лучше, чем она себя чувствовала. Его голова свисала на грудь, чашка с дымящимся чаем чуть не опрокидывалась. Она присела рядом с ним, чтобы поправить ее, мимоходом коснувшись его запястья. Лихорадки нет, только усталость. Он не пошевелился, когда она встала и пошла проверить лошадей.
Когда она вернулась в круг света от костра, Вандиен лежал на спине, а Уиллоу заботливо прикладывала к его ребрам дымящуюся ткань. Аромат бутонов Кары наполнил воздух лагеря. Козел все еще сидел на корточках у костра, наблюдая за ними, как голодный пес. Ки проигнорировала его и направилась прямо к Вандиену. Его темные глаза обратились к ней, когда она присела рядом с ним.