— Ты можешь спать, где пожелаешь. Я посижу немного и подежурю.
— Составить тебе компанию? — с надеждой предложил он.
Она услышала, как захлопнулась дверь фургона и Уиллоу принялась возиться с тем, что осталось от задвижки. Это еще одна вещь, которую мне придется починить, — подумала Ки, — но не сразу. Эта мысль принесла ей небольшое удовлетворение. Козел все еще наблюдал за ней. Свет был у него за спиной. Он стоял, опустив плечи к груди, и черты его лица были в тени. Он вцепился в свою подстилку, как ребенок, которого во сне напугали тележки. Внезапно разозлиться потребовало слишком больших усилий.
— Если хочешь, — уступила она. — Или можешь поспать. Только не жди, что я составлю хорошую компанию. Я слишком устала, и у меня слишком много мыслей.
— Если ты хочешь… — Козел громко сглотнул, и его голос прозвучал очень мягко. — Я мог бы потереть тебе голову. Это избавило бы тебя от головной боли, и ты смогла бы отдохнуть.
Ки внезапно почувствовала, как у нее стучит в висках. Раньше боль казалась частью ее гнева. Она могла представить, с внезапной апатией, как было бы хорошо, если бы кто-то снял это напряжение массажем.
— Этому меня научила мама, когда я был совсем маленький, — застенчиво добавил Козел. — Это, по ее словам, должен уметь каждый целитель. Это приятно.
— Благодарю тебя, Козел, но нет, — устало ответила она. — Нет, я думаю, я просто буду тихо сидеть, смотреть в ночь и нести вахту. Но это было любезное предложение.
— Ты не хочешь, чтобы я прикасался к тебе, — его голос был раздраженным.
Она слишком устала для этого.
— Да, — признала она. — Это правда. Мне было бы неловко.
— Почему?
Ки раскладывала постель. Она прислонила подушку к одному из высоких колес фургона, а затем села, прислонившись к нему, натянув одеяло на колени. Она посмотрела на Козла.
— Почему? — повторил он.
— Почему бы тебе не пойти спать? — ответила она.
— Я еще не хочу спать. Почему тебе было бы некомфортно, если бы я прикасался к тебе?
Ки вздохнула. Сила гнева оставила ее.
— Потому что ты все еще незнакомец, а мне неприятно, когда ко мне прикасаются незнакомцы.
— Сколько времени пройдет, прежде чем я перестану быть незнакомцем?
В его голосе снова прозвучала та нота — изысканная похотливость с ноткой простуды. Ей стало интересно, где он нахватался реплик и интонаций. Звучало так, будто это мог сказать лудильщик шлюхе из таверны. Она закрыла глаза.
— Сколько времени прошло, прежде чем Вандиен перестал быть незнакомцем?
Ки не открывала глаза.
— Почему бы тебе не спросить его?
— Почему бы тебе мне не сказать? — его голос звучал грубо и многозначительно.
— Козел, — Ки слегка отодвинулась. — Почему ты ведешь себя как осел?
— А почему ты? — его голос был полон внезапной боли. — Как ты можешь позволять им спать вместе, пока ты спишь здесь?
Она открыла глаза, распознала его ревность и поняла его юношеские рассуждения. Если бы Вандиен спал с девушкой, которую хотел Козел, Козел бы отомстил, соблазнив женщину Вандиена. Это было слишком глупо для комментариев. И все же ему нужен был ответ. Она попыталась придумать такой, который не вызвал бы новых вопросов.
— Козел, не беспокойся об этом. Вандиен, наверное, уже крепко спит. И даже если бы это было не так, и даже если бы он был склонен к Уиллоу, а она восприимчива, его ребра удержали бы его от импульсивных действий. Так что никому не о чем беспокоиться. А теперь, пожалуйста, иди спать?
— Ты не знаешь Уиллоу, — угрюмо ответил он. Он бросил свою подстилку на землю и рухнул на нее, свернувшись калачиком, как собака.
И он действительно знает Уиллоу, подумала про себя Ки. Откуда? Маловероятно, что эта девушка связалась бы с таким странным парнем, как Козел. И все же между ними что-то было, что объясняет всю эту враждебность и ревность. Нужно забыть об этом, уже поздно, и она устала.
Какое-то время она сидела, прислушиваясь к ночи. Насекомые стрекотали не переставая, и был приятный звук переступающих огромных копыт Сигурда и Сигмунда, когда они дремали. Тихое хлопанье крыльев совы, когда хищная птица пролетала над головой. Никакого стука копыт. Бояться нечего. Она подтянула колени, уткнулась в них лбом и позволила себе задремать.
— Вандиен? — прошептала Уиллоу.
— Что? — неохотно спросил он.
— Мне страшно. Можно я поднимусь к тебе?
Он тихо вздохнул. Раньше махинации Уиллоу, направленные на то, чтобы заставить Ки ревновать, казались слегка забавными. Но это…
— Как ты думаешь, здесь, наверху, тебе будет безопаснее? — устало спросил он.
Короткое молчание. Он почувствовал ее внезапную неуверенность, когда ответил не так, как она ожидала.