Все были готовы ко сну; даже Уиллоу клевала носом. Но когда Козел пожелал им всем сладких снов, Уиллоу огрызнулась:
— Как тот, кто не спит по ночам, я не жду никаких снов, Козел. Нет! — она захлопнула за собой дверь кабинки, а мгновение спустя открыла ее, чтобы вытолкнуть гору одеял. Вандиен изумленно уставился на это, но когда он открыл рот, чтобы заговорить, Ки коснулась его руки.
— Не обращай внимания, — предложила она. — Давай просто ляжем спать. Алгона находится чуть ниже по склону отсюда, а Текум всего в нескольких днях пути от нее.
— Спасибо Луне за это, — пробормотал Вандиен. Он взял из ее рук ком одеял и устроился поудобнее, проваливаясь в сон так быстро, что Ки осознала, какую сильную боль на самом деле причиняют ему ребра. Когда она отнесла одеяла Козлу, то обнаружила его сидящим у костра с закрытыми глазами. Она легонько потрясла его за плечо, и он медленно проснулся.
— Алгона недалеко отсюда, — прошептал он. Странная улыбка тронула его губы. — Даже не так далеко, как Кедди от дома моего отца. Мы будем там завтра к полудню. Он полон людей и их жизней, до краев наполнен их историями. Как чаша, ожидающая, чтобы ее выпили.
Ки улыбнулась, наслаждаясь сонными фантазиями мальчика. Сказки Вандиена часто оказывали такое воздействие на детей. Она видела, как беспризорники на рынке продолжали сидеть с мечтательными глазами кружком вокруг Вандиена еще долго после того, как его рассказ был закончен. Козел сегодня увидел широту мира в рассказах Вандиена. Она сунула ему в руки подстилку, и он свернулся на ней, как сонный щенок. Осторожно устраиваясь за спиной Вандиена, она размышляла о том, что этот человек и его истории могут сделать для взросления мальчика больше, чем он когда-либо мог себе представить.
Ки встала, умылась и поставила чайник до того, как все остальное начали шевелиться. Уиллоу выглядела потрепанной и ворчливой после бессонной ночи, но Ки и Вандиен едва обратили на нее внимание. Оба молча смотрели на Козла, который свернул свои одеяла и сложил их рядом с фургоном, прежде чем предложить привести и запрячь лошадей.
— Вперед. Но остерегайся Сигурда. Он не считает, что утро начнется как следует, если только не наступит тебе на ногу или не укусит тебя, — предупредил его Вандиен.
— О, он меня не побеспокоит. Я запрягу их прежде, чем ты успеешь собрать посуду, — он убежал в счастливом предвкушении.
Ки посмотрела ему вслед. Затем Вандиен улыбнулся ей со смутной отеческой гордостью.
— Мальчик приходит в себя, — заметил он и осторожно поднялся, чтобы загрузить одеяла в фургон, пока Ки собирала посуду. Уиллоу сидела у костра, проводя расческой по волосам и время от времени потягивая остывающий чай.
Огромные лошади послушно подошли к упряжи. Они спокойно стояли на своих местах, терпя неуклюжие попытки Козла справиться со сбруей и пряжками, пока Ки не пришла ему на помощь. Затем они действительно были готовы ехать, и Козел первым вскарабкался на сиденье. Уиллоу вошла в кабинку, но открыла дверцу, которая вела на сиденье, чтобы ее включили в группу.
— Тебе все еще так сильно больно? — с любопытством спросила она, когда Вандиен медленно забрался в фургон.
Он не ответил, но сидел, тихо дыша, пока Ки забиралась следом за ним. Она взяла поводья, и лошади покинули небольшую поляну, где они провели ночь. Серые вышли бодро, как будто они тоже провели мирную ночь и им не терпелось отправиться в путь. Их уши были подняты и вытянуты вперед, когда они направились по дороге в Алгону.
Город находился в небольшой впадине на широкой равнине, возможно, из-за необходимости доступа к воде. Сейчас они проезжали мимо отдаленных ферм, полей, которые уже были убраны и выглядели странно выбритыми из-за все еще торчащей соломы. Перед ними расстилалась Алгона. Ки рассмотрела ее в бледном свете утра. Большинство зданий были из сырцового кирпича, а улицы располагались концентрическими кругами вокруг более впечатляющего каменного здания. Люди и животные беззвучно передвигались по далеким улицам. Она мечтательно наблюдала за ними, когда Вандиен начал рассказывать одну из витиеватых т’черианских басен, которые были его любимыми. Ки находила их неясными.
Он дошел только до первой морали сказки из пяти частей, когда фургон накренился. Ки остановила фургон на изрытой колеями дороге.
— Что-то не так? — спросил он, и она махнула рукой.