Тяжело было ждать восьми утра, но как только, так сразу я выбежал из дома и сам не заметил, когда оказался у двери в дом Эдуарда. Он не сразу открыл мне дверь. И по моему воодушевленному лицу сразу понял: я что-то замыслил. Пригласив меня войти, он поспешил запереть за мной дверь.
— Не ходил бы ты тут. Я, конечно, не уверен, что Серёжа мог её толкнуть, но угрожал он и тебе. Нарвёшься ещё и ты.
— А я предупреждён, — отмахнулся я.
Эдуард тяжело вздохнул. Эля-то тоже думала, что предупреждена.
— А ты уверен, что это сделал Серёжа?
— Не знаю. Я не видел их с того вечера. Говорил, что с тех пор он куда-то пропал. Официально это несчастный случай, но… я не знаю.
«Пора действовать! — приказал себе я. — Сначала узнаем, что с Элей, потом будем искать виноватых. Серёжа не был похож на злодея. На капризного ревнивца — да, но я бы не сказал, что он способен на такое».
— Зачем пришел в такую рань?
— Я… Я кое-что придумал, — вспомнил я.
— Да? Ну тогда выкладывай. Я вот сколько ни старался, не придумал ничего.
— Где Эля? Мы прямо сейчас пойдем к ней?
Эдуард посмотрел на меня как на помешанного:
— Андрюш, ты пошутил сейчас? Я же вчера сказал: там дежурят наши родители и старший брат временами. Они готовы убить меня голыми руками. К тому же уверены, что это я виноват в том, что случилось. Знают, что тогда Эля возвращалась от меня. Просто взять и пойти? Серьёзно? Много у тебя ушло времени, чтобы такое придумать?
Он выглядел разозлённым.
— Ну… всю ночь не спал, — попытался что-то ответить я.
Снова глупость сморозил. По Эдуарду было видно, что он тоже не очень хорошо спал последнее время.
— Ты боишься их? — скорее утверждал, чем спрашивал я.
— Чего? — Эдя начал закипать, чего я и боялся.
Нельзя отступать. Он выставит меня за дверь, если не смогу прямо сейчас сказать что-то убедительное. Тогда эта дверь, вероятно, закроется для меня навсегда.
А как на моем месте повела бы себя Эля?
— Эдуард, — твердо сказал я, — сейчас не время бояться! Пусть я не знаю, каково это, когда семья тебя отвергает. Но Эля тебя не отвергла. Она не рассказывала, сколько раз дома её ругали за то, что не перестаёт общаться с тобой. А ты испугался, что папа на тебя накричит?
Теперь и я не на шутку разозлился. Эдуард молчал.
— Когда тебя из дому вытравливали, кто тебе помог с жильем и работой? Её за это тоже отругали, будь уверен! А сейчас ты нужен ей и не хочешь идти потому что боишься?!
Он ничего не ответил. Эмоции так накрыли меня, что я чуть не плакал. Взявшись за дверную ручку, я произнёс:
— Тогда я пойду один. Я и её друг. Не знаю, насколько нужен ей я и пустят ли меня туда. Но я пойду и всё узнаю. А тебе ничего не скажу. Сиди тут и хнычь дальше!
От мной же сказанных слов я наконец прослезился. Стараясь не шмыгать носом, я собрался идти. Правда, не знал, куда. Идти в реанимацию один я безумно боялся.
— Стой, — придержал он ручку своей большой тёплой ладонью. — Я с тобой.
Подожди, я оденусь.
***
И сестра, и брат Эдуарда, как на подбор, были голубоглазыми брюнетами, сильно похожими друг на друга. Я сразу понял, кто это. Крепкий темноволосый парень вскочил со скамейки, только увидев нас. То, что он не обрадовался нашему появлению, не подлежало сомнениям.
Он, Эля называла его Эриком, полного имени я не запомнил: то ли Эраст, то ли Эрнест, был довольно красивым, но при этом внушал страх.
— Какого чёрта ты здесь делаешь? — вместо приветствия рявкнул он.
Я заметил, что Эдуард побледнел. Я наслышался историй, о том, как они крепко дружили в детстве, будучи почти ровесниками. И слышал, как Эдя ушёл из дома в семнадцать лет, поклявшись больше никогда с ним не говорить.
— Затем же, зачем и ты, — после долгой паузы ответил Эдуард. — Они здесь?
— Так я и сказал, — уже с явной угрозой заявил он. — Что это за сопляк с тобой? Твой дружок?
— Я друг Эли! — не сдержался я.
Эрик почти не сдерживался. По рассказам Эли, он был так же горяч и прямолинеен, как и она, но в придачу ещё и вспыльчив и довольно агрессивен. Один Эдуард оказался спокойным и рассудительным, она с грустью рассказывала, что до разрыва братья идеально дополняли друг друга.
Лицо старшего перекосилось от злобы.
— Ты совсем поехавший? Зачем ты его притащил? Всех ваших общих друзей-пидоров приведёшь? Говорил я ей, что добром такая дружба не кончится!
— Не вижу логики в твоих словах, Эрик, — саркастично заметил Эдуард.
— Не видишь?! — почти взревел старший. — И то, что в тот день она пересеклась с твоим истеричным дружком, тоже не видишь?! Глаза продери!
Эдя вздрогнул, кинул на меня умоляющий взгляд, я так и не понял зачем. И виновато кивнул.
— Это так, — признался он. — У меня есть подозрения, что Серёжа её толкнул. Они не ладили…
— Куда заныкался этот твой Серёжа?! — не дал договорить Эрик, напрыгнув на младшего брата и начав трясти его за воротник. — Я его убью!
— Я не знаю. Он просто исчез, — Эдуард даже не пытался высвободиться.
Эрик кричал так громко и страшно, что в коридоре собрались люди, которые уже искали, кто будет их разнимать. Он с неохотой отпустил Эдуарда, осознав, что привлекает слишком много внимания.
— После этого у тебя хватило совести заявиться? — уже тише прорычал он.
Я с трепетом наблюдал. Моё вмешательство только вредило, и теперь всё зависело от того, как поведёт себя Эдя и насколько хватит его самообладания. Он же опустил голову, что-то пробормотав, но затем решительно поднял взгляд на старшего брата.
— А у тебя после этого хватит совести прогнать меня?
— Чего? — удивился тот.
— Я пришел не к тебе, а к Эле, и ей я нужен точно так же, как и ты. И никуда я не уйду, можешь бушевать, можешь просто меня проигнорировать — это будет гораздо мудрее с твоей стороны. Но я законно интересуюсь её состоянием, этого факта ты не изменишь. Хочешь решить вопрос силой — пожалуйста.
— Эдя, — окрикнул брат.
— Что?
— Если выяснится, что твой Серёжа, или как там его, в этом виноват, приведи его мне, ладно?
— Если только выяснится, — кивнул Эдя.
— Отец пока ушёл домой, матери нехорошо. А новости насчет Эли тебе не понравятся. Пошли, нам всё расскажут и покажут, — смягчился Эрик.
— Эрик… — попытался что-то сказать он.
— Бате не показывайся, а то будет скандал. Он проклинает тебя, и сейчас особенно.
Эдя замялся, пытаясь что-то сказать, а его брат в нетерпении обернулся.
— Ты идёшь или нет? Не надо мне твоих пафосных речей. И оправданий не надо. Шевелись уже. А ты, — он обратился ко мне, — посиди тут, Эдя расскажет, что да как.
Они ушли. Я остался проводить время в мучительном ожидании, сотни раз проверяя время. Это были самые мучительные полчаса в моей жизни.
В итоге, учитывая бессонную ночь, я задремал и не заметил, как они вернулись. Эдуард плюхнулся рядом со мной. Вид у братьев был невесёлый.
— Инвалидное кресло ей не грозит, — начал рассказывать Эдя. — Но когда она придет в себя — неизвестно. Может стать овощем…
Эдя не стал продолжать. Некоторое время мы молчали, тишину нарушил звонок телефона. Увидев надпись на дисплее, Эдуард побледнел. «Серёжа», — смог успел прочесть я.
========== Почему так долго ==========
Меньше всего я ожидал, что Серёжа решит выйти на связь. Что он хотел сказать, зачем? Ни одного варианта я так и не смог придумать. И почему именно сейчас?
Эдя ответил, но сначала ушёл в другой конец коридора, на почтительное расстояние, где мы не могли бы ничего услышать. Сказал подождать минуточку. Его брат внимательно, по-хищнически смотрел на младшего.
— Что такое? — удивлённо спросил я. Не нравилось мне выражение его лица, будто у кота, который приготовился поймать и растерзать мышь.
— С кем он говорит? Уж не с Серёжей ли?
Я пришёл в ужас. Как он узнал? Тут же вспомнил, что Эля также обладает невероятной проницательностью.
— Нет, — излишне энергично замотал головой я.
— Значит да, — не сомневаясь заключил он. — Кем бы этот его друг не был, не выгораживай его — маленький тебе совет. С такими людьми лучше разговаривать мне, а не доброму гуманному Эде.