— Пора эвакуироваться, предложил Рибентроп. Гитлеровцы с энтузиазмом подхватили инициативу. Но было уже поздно, бронированные двери разрезались, кромсая на своем пути охрану. Двое белокурых верзил-телохранителей Гитлера рухнули с испаренными головами вниз. Хищно скалясь Светлана проурчала.
— Вот голубчики собрались здесь со всего зоопарка. — Девочка включила нейтрино-парализатор. Его взгляд впился в перекошенное от страха лицо Гитлера. До чего был жалок этот человечек с тараканьими усиками и глазами мертвой рыбы. Он уронил золотую мисочку с заварными пирожными, морда фашиста номер один была вымазана в крем. Тут его подхватили под руки, но было уже поздно, волна накрыла его. А вот знакомый по фильмам толстый боров Геринг. Настоящий хряк, ни ума, не совести, жизнерадостный садист, превращающий города в руины. Как раздулся, и казалось, лопнет его живот, тройной подбородок трясется.
— Ну, этого тоже надо прихватить. — Хихикнула Светлана.
— Конечно, коллекция зверей должна быть полной. — Подтвердил Александр. — Кобру не забудь.
Это уже о Гимлере, его крысиная физиономия дрожит, он и самом деле немного похож на кобру, точнее гадюку с придавленным хвостом. А как трясутся его маленькие ручки, трудно поверить, что этот червь с телосложением слизняка, был главным палачом третьего Рейха. Лишь Геббельс пытался сохранить подобие отваги, похожий на мартышку, он что-то урчал, его мордочка была настолько противной, что Александр не удержавшись, удалил его под глаз. Скула хрустнула и сломалась, вылетело несколько зубов, полилась черная кровь.
— Король пропаганды повержен. Вот даже парализатор не понадобился.
Борман стал на колени, что-то лопотал, видно просил пощады. Александр ударил его кулаком по макушке исходя из расчета — оглушить, но не убить. Заместитель Гитлера рухнул, вздулась внушительная шишка.
— Вот так что с другими будем делать.
Верзила Кальтебрунер, Идоль и другие нацисты, бросились утекать — это ведь очень страшно, когда тебя молотят невидимки. Дети могли их просто парализовать, но они предпочли их догонять и бить, ведь так намного веселее. Как это просто, догнал и ударил, при этом что-то обязательно ломаешь. Особенно досталось Кальтебрунеру, один из самых кровавых палачей третьего рейх был капитально отделан, ему перебили ноги и руки.
— А как поступал с иными народами особенно с евреями — убить тебя мало, ну ничего в подвалах НКВД с тобой разберутся по своему.
Отто Скорели глава нацистского спецназа был единственным, кто сохранил боевую выдержку и попытался палить в слепую сразу из двух укороченных автоматов. И даже не впустую ему удалось слегка ранить Александра. Мальчик взвыл от боли и досады и прыгнул на любимца фюрера. Мощный удар ногой в живот, потом с разворота в челюсть, завалил мощного похожего на гориллу нациста в нокаут.
— Ух, ты я видел кино, это был самый крутой парень в Рейхе. А я его очень ловко побил, с двух ударов.
— Я тоже видела, но нет крутых которых нельзя было скрутить. Будь ты хоть супермен, луч лазера тебя перережет. Правда, он тебя не видел, а то неизвестно удалось бы тебе его вырубить.
— Если надо попрошу Сталина, чтобы мы с ним сразились без камуфляжа.
Когда, наконец, все животные были доведены до своего "нормального" то есть бесчувственного ребята остановились.
— Ну, как теперь их всех доставим к Сталину или лучше убьем?
— Конечно всех, пускай судит народ, затем их повесят. Я думаю, они хорошенько помучаются как морально, так и физически.
— Тогда перенесем их — Москва это время Лефортовский двор.
На сей раз при перемещении, немного пошумело, разом перевезли целый отряд гитлеровцев. Там у их уже ждали солдаты внутренних войск и как не странно сам Сталин.
Увидев, что Гитлер обездвижен, он разочарованно произнес.
— Фюрер мне нужен живой и нормальный.
— Через час он придет в себя, и будет ощущать тягу к жизни сильнее, чем раньше.
— Не исключено! Вы я вижу, притащили всех его подельников. Ну что же ускорить конец войны.
— А можно нам Сталин присутствовать на параде победы.
— Конечно, можно, я вас приглашаю. Но если вы действительно любите меня, и свою Родину то выполните еще одно задание.