— Кендра, похоже, нашим фигуристам очень хотелось бы принять в этом участие. В конце концов, важно прививать любовь к здоровому образу жизни. Я поговорю с ними, ладно? — сказал Дориан менеджер клуба фигурного катания.
— Конечно. Позвоните мне или напишите, если им понадобится дополнительная информация или если у вас вообще возникнут вопросы.
— Да, конечно. Спасибо!
Звонок завершился, и я сняла шумоподавляющие наушники. На несколько секунд я почувствовала, что, возможно, мои уши не работают должным образом из-за такой тишины. Я вообще не слышала ни голосов, ни шума, но потом поняла, что уже почти шесть. Все были в ресторане — все, кроме Тайлера, который ждал меня.
Я вскочила со стула, внезапно почувствовав в животе рой бабочек. Приложив ладонь к этому месту, я улыбнулась самой себе, надела толстый свитер и джинсы. Я собиралась достать свои проверенные угги из багажа, когда услышала стук в дверь.
— Заходи.
Я глубоко вздохнула, когда Тайлер вошел. На нем была рубашка Хенли, которая скрывала слишком много его тела, но все равно выглядела невероятно сексуально, вероятно, потому, что она была настолько узкой, что облегала каждую мышцу. Вау. Должно быть правило: только обтягивающие рубашки на Тайлере.
Воздух в комнате моментально изменился.
— Я только что закончила и переодевалась.
— Я так и подумал, потому что перестал слышать твой голос. Ты готова?
— Да. Да, можем идти.
Он пристально посмотрел на меня.
— Мы не обязаны.
— Ты хочешь пропустить ужин с ребятами?
Я не знала, как на это реагировать. Что подумают остальные?
— Черт возьми, да. — Он подошел ближе, глядя мне в глаза. — Я просто хочу провести этот вечер с тобой.
— Ух ты. Ты разоткровенничался.
— Я же говорил тебе, что буду честен.
— Я не была уверена, что ты говоришь серьезно.
Мысль о том, чтобы уединиться этим вечером с Тайлером была ох, такой заманчивой...
— О, я всегда серьезен, когда дело касается того, что я хочу.
Я чувствовала его взгляд, будто физическое прикосновение. И когда он коснулся моего лица тыльной стороной ладони, я поняла, что мне конец. Напряженность в его глазах и едва сдерживаемая страсть в его прикосновениях слишком давили на меня.
Я выдохнула, затем сделала шаг назад. Я неправильно поставила ногу, потеряла равновесие и чуть не упала на задницу.
— Ух ты. Это было близко, — прошептала я, выпрямляясь в его объятиях.
— Да, но ты в порядке. Твоя лодыжка не болит?
— Нет, я в порядке. — Прочистив горло, я сделала шаг назад. — Тайлер, мы говорили, что секса не будет, помнишь? Или, ну, это я так сказала. Ты согласился.
— Ты сводишь меня с ума. — Он тяжело сглотнул и указал на дверь. — После тебя.
Мне показалось, или мышцы его рук выглядели еще более накачанными? Или, может быть, я была более чувствительна к его безумной сексуальности? Какой бы ни была причина, я не могла сдержать широкую улыбку, появившуюся на моем лице.
Мистер Проницательный этого не упустил.
—Что это за взгляд? — спросил он.
— Просто любуюсь тобой. Разве нельзя?
Уголки его губ дернулись.
— Пойдем, пока я не передумал.
— О, и ты думаешь, что смог бы меня переубедить?
— Да.
Я засмеялась, покачав головой, когда мы вышли из комнаты и достали телефон, чтобы посмотреть карту.
На улице было холодно, и я крепко закуталась в куртку, пока мы шли по извилистым улицам. Я натянула шапку, чтобы закрыть как можно большую часть ушей, и скрестила руки на груди, чтобы согреться.
Тайлер обнял меня.
— Тебе холодно?
— Так лучше. Ты меня согреваешь.
Начало ноября, и холод ощущался все сильнее.
— Правда? Ты чувствуешь тепло моего тела сквозь три слоя одежды?
— О, я бы почувствовала его даже через стену. Оно просто излучается от тебя, как твоя сексуальность. Невозможно устоять.
Он поцеловал меня в щеку, заставив меня таять.
— Ты странная, — пробормотал он. — Тебе не нравится зима, не так ли?
— Нет, черт возьми. С тех пор, как я была ребенком, все, что я делала зимой, это сидела дома и читала.
— А я всегда был на улице. Мы с братьями придумывали всякие зимние игры. Мы сводили маму с ума. Впрочем, мы сводили ее с ума всегда, но зимой все обострялось. Куча разной одежды, которую мы могли забыть надеть и всякие прочие мелкие шалости.
— Как можно забыть надеть куртку? В холод.
— Можно. Мы ничего не замечали. Мы были слишком заняты шалостями. Затем он сменил тему, спросив: — По какому поводу был созвон?
— Я пытаюсь убедить некоторых выдающихся фигуристов посетить некоторые школы. Хочу, чтобы дети знали, что можно мечтать о большем.
Взгляд Тайлера смягчился.
— Я никогда не встречал, таких как ты. Как ты вообще можешь быть одинока?
Мое настроение резко упало. Я вздохнула.
— Сколько у тебя времени? Это долгая история.
— У меня есть время, Кендра.
— А ты?
— Никаких секретов, я всегда был одинок. Только беспорядочные связи.
— Хоккейные зайки? — спросила я, и его глаза расширились. — Да, я в курсе хоккейного слэнга.
— Честно говоря, это уже давно потеряло свою привлекательность. Вообще, до этого безумия с видео, я встретил женщину, Блэр, которая, казалось, не особо знала о хоккее, и я думал, что это плюс. Но после скандала она сказала, что не хочет быть связана с кем-то, чья карьера рушится.
Я остановилась как вкопанная, совершенно потрясенная тем, что кто-то может быть таким бессердечным.
— Она тебе так и сказала?
— Ага. — Его глаза потемнели. — Честно говоря, я не обращал внимания на знаки. Она любила публиковать что-то о нас в социальных сетях. Это большая часть того, что она делала, пока мы были вместе. Но я думал, что это нормально. Многие люди любят постить все, что делают или едят. Это не в моем стиле, но я понимаю, что другим людям может это нравится, и меня это не смущало, я просто не осознавал, что она делает это в корыстных целях. Я не знаю, раскрутиться за мой счет или что-то в этом роде, и как только она поняла, что я не ее билет к славе, она решила, что я все-таки не стою ее времени.
— Я в шоке. Но ты — это ты, — сказала я. — Горячий и… знаешь. Все остальное.
Он снова рассмеялся, улыбаясь, и разбитый взгляд из его глаз исчез.
— Все в порядке, Кендра. Это не было чем-то серьезным.
Но у меня возникло ощущение, что он преуменьшает воздействие, потому что хотел показаться сильным. Я могла только представить, каково это, когда твоя карьера рушится, а человек, который должен был поддерживать тебя, бросает.