Их не стали провожать. Видимо, мать была занята тем, чтобы хоть как-то удержать отца от необдуманных поступков. Но ей, честно говоря, было наплевать.
- О чём он говорил?- задала вопрос Кира, когда Артём распахнул перед ней дверцу машины.
- Какая разница? Ты ведь сама сказала, всё в прошлом.
- Я сказала это, потому что не собиралась выяснять при них отношения.
- А сейчас собралась?
- О чём. Он. Говорил,- процедила она, делая ударение на каждое слово.
- Успокойся.
- Не указывай мне, что делать!
- Кира, прекрати истерику!
Она выдохнула и отвернулась, смотря куда-то в сторону несколько минут, а затем, взглянула на него и, облизнув губы, тихо произнесла:
- Знаешь, что, Романов? К черту нашу договорённость! У нас теперь новые правила, от которых будет зависеть всё. И вот одно из них: я хочу знать, что он имел в виду. И обо всём том, что произошло перед свадьбой. И не думай, что я не пойму, если ты намерен мне солгать. Потому что в противном случае,- Кира склонилась ниже,- ты не увидишь ни меня, ни ребёнка.
Ей даже не пришлось спорить с Артёмом для того, чтобы он отвёз её домой. За всю дорогу они не проронили ни слова. Так же молча, не прощаясь, она вышла, а он не пытался её задержать. Кира распахнула двери, ощущая себя, словно из неё вытянули последние капли жажды к жизни. Она устала сильнее, чем хотела себе в этом признаться. Так, будто не знала покоя целую вечность.
- Не могу больше,- сорвалось с её губ.
А затем перед глазами всё потемнело, и она осела на пол.
***
- С возвращением, дорогая супруга.
Кира машинально повернула голову в сторону, откуда звучал голос Руслана. Движение отозвалось глухой болью в затылке. Она приоткрыла глаза, но не увидела ничего, кроме расплывающихся силуэтов. Моргнула. Образы стали немного чётче.
- И спасибо, что сделала меня козлом отпущения.
Когда спустя несколько минут зрение пришло в норму, она смогла увидеть Руслана, сидевшего на придвинутом к её кровати стуле и внимательно наблюдавшего за ней.
- Как самочувствие?
Судя по тону, вопрос был с подвохом. Но у неё так раскалывалась голова, что в данный момент это не имело никакого значения.
- Отвратное.
- Ещё бы,- и ни капли сочувствия в голосе. - Ты здорово приложилась затылком, когда потеряла сознание.
- Что за чушь? Не теряла я…
- Нет?- бровь Князева выгнулась. – Ну ладно, тогда, когда в следующий раз соберешься отдохнуть на полу в коридоре, предупреди Марину заранее, пожалуйста. А то у бедняги чуть инфаркт не случился, когда она тебя нашла.
- Очень смешно.
- Также не смешно было, когда врач высказывался о моей безалаберности по отношению к беременной жене,- он подобрался, и теперь Кира могла явно видеть его раздражение. - Кира, когда я сказал, что не буду мешать, я не имел в виду, что отойду спокойно в сторонку, пока ты будишь себя гробить. Или, скорее, ребёнка.
- Зачем ты так говоришь?
- Затем, что этим всё и кончится, если ты, наконец, не вдолбишь в свою упрямую голову, что отвечаешь теперь не только за себя,- мужчина вздохнул и взъерошил волосы небрежным движением руки. – Тебе не стоило сейчас говорить с родителями о беременности.
Кира удивлённо моргнула.
- Как ты…
- Звонил твой отец. И, скажем так, он был немного не в духе после вашей встречи. Говорю же, я сегодня козёл отпущения. Будто мне и без того не хватает проблем.
- Рус…
- Сдам тебя Романову, и пусть сам с тобой разбирается. Уж его-то тебе точно не удастся на что-то уговорить.
- Ты что звонил ему?- девушка резко села в постели и застонала от того, как зазвенела голова.
- Ещё нет. Так что не провоцируй меня.
- Не смей!
- Кира, тебе пора уже разобраться с ним. И я не шучу. Я кое-что выяснил на счёт смерти Оксаны. И, наверное, будет лучше, если ты на какое-то время уедешь туда, где тебя не смогут найти.
Девушка недоверчиво взглянула на него и снова легла.
- И что же ты такого выяснил?
- Её убили, Кира. А на её месте должен был вообще оказаться я.
На долгие десять секунд между ними возникла пауза, в течении которых на лице Киры более чем красноречиво читалось всё, что сейчас было у неё на уме, а затем она выдохнула:
- Что за бред?
- Я тоже сперва решил, что бред,- тяжело вздохнул Руслан и невесело усмехнулся.
- Рус, уже прошло столько времени. Оставь её смерть в прошлом, я прошу тебя. Оксану ты уже ничем не вернёшь.
- Не верну,- на удивление спокойно согласился Князев. – Но я не успокоюсь, пока мразь, из-за которой она погибла, не исчезнет с лица Земли.
- Не ввязывайся в это. Что, если такие факты – только провокация?
- К счастью или нет, но это не так. И больше я ничего обсуждать не намерен.
Вот с таким Русланом она почти не сталкивалась. Холодным, властным и решительным.
- Рус…,- попытка - не пытка.
- Я вполне серьёзно, Кира. Тебе придётся уехать. Если ты, конечно, случайно не хочешь примерить на себя роль Оксаны.
9 глава
Роль крайнего, видимо, оказалась заразной. Поскольку уже на следующий день этим самым крайним стала она. Большую часть утра Кира провела в больнице, выслушивая от своего врача нравоучения (которых она терпеть не могла) на тему «Халатное отношение к своему нынешнему состоянию». Очень важно,- вещала ей доктор, с ответственностью подходя к работе,- беречься в начале беременности, когда риск выкидыша довольно высок. А потому нужно внимательно следить за здоровьем. Есть исключительно полезную пищу. Ни в коем случае не поднимать тяжестей. И, конечно же, избегать всякого рода волнений.
Она чувствовала себя смертельно больной (спасибо хоть режим потребления кислорода не определили) с этим списком правил, честное слово. Правил, некоторые из которых она просто не могла исполнить. Вот, к примеру, волнения. И, действительно, с чего бы ей переживать? В конце концов, беременность её незапланированная, а потому, мягко говоря, немного неожиданная. Отец её ребёнка – вообще сплошной источник позитива. Как и её собственный отец, кстати. Подумаешь, папу не устраивает Артём в качестве новоиспечённого почти что зятя, как и сам ребёнок от Романова. Не беда, к родам оттает. Это ведь так в его духе! Ну и, к прочему, Руслан собрался её обезопасить и отослать куда подальше. Так что, да, здесь и разбираться не в чем. Никаких причин для беспокойства.
Размышляя обо всем этом, Кира захлопнула дверь машины, и только подняв голову, заметила, кто её ожидает.
- Мам,- девушка взглянула поверх крыши машины на стоявшую по ту сторону женщину,- что ты здесь делаешь?
Наталья Владимировна поежилась от резкого порыва ветра, но глаз не отвела.
- Я не могу приехать к родной дочери в гости?
Теоретически, в заданном вопросе не было подковырки, но практически, если вспомнить все эти годы…
- Можешь,- пожала плечами Кира,- но мне показалось, что вчера мы всё сказали друг другу.
- Отец сказал, ты имела в виду.
- В тебе победила любовь к внуку, я так понимаю?
- Кира, прошу, не начинай. Я хочу поговорить.
- Здесь не о чем говорить. Вы либо принимаете ситуацию, либо посылаете меня к чёрту.
Наталья на мгновение прикрыла веки и тяжело вздохнула.
- Ты похожа на отца больше, чем сама того хочешь, дочка. Мне тяжело воевать с вами обоими.
Губы Киры дрогнули.
- Так не воюй со мной,- еле слышно произнесла она. – В этот раз,- и, сделав приглашающий жест, направилась в дом.
- Он смирится,- вертя в руках чашку с чаем, произнесла Наталья. – Не сразу, и, возможно, никогда не…проникнется симпатией к Артёму,- заминка не укрылась от Киры, и она выразительно взглянула на мать,- но смирится.
- До или после того, как попытается избавить меня от нежеланного ребёнка?
- Кира!
- Что? Вспоминая богатую на уроки историю, я принимаю это как вполне реальную угрозу.
- Не нужно делать из него зверя. Он был зол. Ты прекрасно знаешь, как Толя относится к Артёму… но ничего подобного он не сделает.