Дождавшись, как я отопью, Трули шлепает меня по плечу.
— Мерзко. Это отвратительно. Мне срочно нужно выбросить этот образ из головы. Поговорим о скрепках для бумаг.
Я смеюсь.
— Скрепки для бумаг — это фантастическое изобретение, известное не только своей способностью скреплять страницы вместе, но и способностью держаться на плаву.
Она моргает.
— Подожди. Бумажные скрепки не тонут, плавают? Это потому, что они легкие?
Я отрицательно качаю головой.
— Не-а, это из-за поверхностного натяжения. Молекулы воды держат достаточно крепко, чтобы...
Сестра машет рукой.
— Так ладно. Это сработало. — Она прижимает ладони к стойке. — Ну и как там дела с пятничным ужином?
Я стучу по дереву на удачу.
— Если все пойдет хорошо, эта клиника станет моей, как мы с Дугом и обсуждали уже много лет. Наконец-то, верно?
Она счастливо вздыхает.
— Нужно это отпраздновать. Папа всегда хотел для тебя этого.
— Я знаю, рад, что наконец-то сделаю это. Закончить то, что начал отец — это была большая мечта с тех пор, как я окончил ветеринарную школу. Сделать шаг, который он не мог.
— Все будет замечательно.
Трули наливает себе диетическую колу и поднимает стакан, предлагая тост. Мы чокаемся, и каждый делает глоток.
— А когда все будет сказано и сделано, ты снова свяжешься со Слоун?
Это имя заставляет меня вздрогнуть.
— Слоун?
Трули хихикает.
— Да, Слоун, — говорит она, напоминая.
Эта женщина не ускользает из моего сознания на долго с той единственной насыщенной недели, которую мы провели вместе семь лет назад.
— Слоун, та женщина, в которую ты когда-то был без памяти влюблен. Та, о которой ты спрашиваешь меня каждый раз, столкнувшись с ней, желая узнать, не нашла ли я какую-нибудь гигантскую лазейку, которая позволит тебе ухаживать за ней, женщина, из-за которой ты здесь поешь.
Я отшатываюсь назад, словно Трули, просто сбила меня с ног силой своих бурных слов.
— Кажется, это имя и впрямь что-то напоминает.
Она смеется.
— Ну так как, ты с ней свяжешься?
— С чего бы это?
— А разве все не изменится, когда сделка будет заключена? Неужели вы не можете наконец стать парой Слоун и Малоун? Кстати, рифма смешная.
— Это всего лишь минутный смех.
— Так... — Ее глаза расширяются.
Я пожимаю плечами.
— Даже не знаю, не думал об этом.
Трули наклоняется вперед, в ее голубых глазах мелькают искорки, подбородок вызывающе сжат.
— Лжец.
Внезапно в наш разговор влезает девушка с высоким голосом.
— О боже, вы что, однояйцевые близнецы?
Трули закатывает глаза. Она — мой близнец, и потому, что у нас очень похожий цвет кожи, темно-каштановые волосы, темно-синие глаза, — мы уже ответили на этот нелепый вопрос.
Я резко перевожу взгляд на брюнетку.
— Просто у тебя такие же волосы и все такое, — говорит она, дико жестикулируя от Трули ко мне.
Моя сестра отвечает:
— Да, это так. Возможно, вы видели нас в Книге рекордов Гиннесса как первых в мире однояйцевых близнецов мужского и женского пола.
У нее отвисает челюсть.
— Это так здорово. Я не могу поверить, что встречаю одинаковых мальчика и девочку — близнецов. Думала, что это всегда был только один пол.
Я указываю на свою сестру.
— В утробе матери у нее был пенис, но он отвалился при рождении.
Трули швыряет в меня полотенцем, а брюнетка смотрит на меня с отвисшей челюстью.
— И ты им стал, один гигантский член.
На этой ноте мне пора сваливать. Я притягиваю Трули к себе, чтобы быстро поцеловать в щеку, а потом выхожу.
Спускаясь по мощеному булыжником кварталу, обсаженному деревьями, я развязываю галстук, напевая «Проклятие больного сердца».
Я теряюсь в своих мыслях, а потом, подняв голову, останавливаюсь.
Тру глаза.
Я проверяю окружение, чтобы убедиться, что не брожу во сне своей собственной жизни. Все кажется совершенно реальным — от воздуха, которым я дышу, до земли подо мной.
И все же это фантастически бесспорно. Мне определенно снились эти ноги, это тело, это великолепное лицо.
А вот и она, идет мне навстречу.
Та самая, о которой я до сих пор думаю.
Та, что сбежала.
ГЛАВА 3
Заметки обо всем Элизабет Слоун
Что же это за хитрость такая, чтобы бывшие становились еще красивее?
Несомненно, это вуду высшего порядка. Какое-то заклинание, верно? Какое еще может быть объяснение?
Малоун Гудмен, одетый в костюм и галстук, вероятно, сшитый на заказ. Он принадлежит совету директоров Pinterest, состоящему из горячих мужчин в костюмах.
Очевидно, что это алхимия.
Только не показывай виду.
Не надо говорить обо всех этих вещах.