Annotation
Арабская весна,говоришь? Ага, да, да... А вот тебе сон. 2010 год. Приснится же!
Хоменко Александр Иванович
Хоменко Александр Иванович
Уфф!
Уфф!
Фантастическая повесть "Уфф!" - типичная история о "попаданце" в мир компьютерного зазеркалья. В ней рассказано, как новые информационные технологии служат извечной борьбе за власть. Компьютер у сказочника сломался. Что он придумывал - против него и восстало. Сама мысль стала реальностью. А мысли у сказочника личные, меркантильные, интимные, но есть и глобальные. О глобальном лучше бы ему не думать - в такие круговерти можно попасть: деньги, перевороты, нефть, войны и войнушки. Из исторической памяти все мы сотканы! Попал крепко, завяз глубоко.Но фантазия помгла, вытянула и грешный мир, и самого попаданца. Назад в реальность с трудом, но вернулся. С зазеркальем нельзя шутить: омут!
УФФ !
Уткнувшись в прозрачные зеркала,
Бежим от себя и, скучая,
Хотим отыскать те моря- острова,
Что станут пристанищем, раем,
Забыв, что в стекле - проводочков комок,
Разряды электроиллюзий,
Восприняли вымысла дивный чертог
Дворцом без сумы и орудий.
Для дьявола мы, но не для себя,
В угоду поспешно сбежали
От мира, куском проводка теребя,
Его продолжением стали.
Слились с пустотой, там азартно кричим,
И даже азартно воюем.
Безумства диагноз уже различим.
Прощай человек! Ал
л
илуя?
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Оружие держу на изготовке. Оцениваю сквозь прицел окружение. Иду по мраморному полу и слышу, как под ботинками хрустит битое стекло. Пока мне ничего не угрожает, но я начеку. Внезапно из-за угла выскакивает враг и палит в меня. Я отстреливаюсь. Враг падает в лужу крови. Одни - ноль. В лоточек падает монетка.
Иду дальше. Навстречу бежит полуголый монстр с бычьей головой, в руке -топор. Стреляю в упор. Эх, промахнулся. Монстр бьет меня топором по голове. Искры в глазах, вкус крови. Я слышал удар стали по кости. По моей черепной кости. Опять лужа крови, но уже моей. Монетка из лотка исчезает. Ноль-ноль.
Новая игра. Захожу в арсенал и выбираю новое оружие. Беру скорострельный восмиствольный ручной пулемет. Нужно испытать. Стреляю по стенам, окнам, деревьям. Очередями сношу все подчистую. А вот еще - ПТУРС, он же "Фауст-патрон". Это - самое мощное оружие в арсенале.
Поднимаюсь по лестнице. Вокруг - скульптуры, вазы, цветами. Сумерки. Открывается дверь и на меня бежит "ниндзя" с мечом. Я нажимаю на курок - бабах! " Ниндзи" нет, меча нет, дворца тоже нет. В мой лоток монетки сыплются шквалом. Успех!
Еще поиграть? Нет, некогда. Нужно работать.
Поставил этот диск только из уважения к Лешику. Лешик - мой сосед, мальчик десяти лет. Поставил, чтобы просмотреть. Чисто из уважения к пацану. Если признаюсь, что его игры меня не занимают - нашей дружбе конец.
Взамен дал почитать новую книжечку. Но я уверен, что Лешик просмотрит картинки, но до чтения дело не дойдет. Лешик отдаст книжку чистенькой, без заломов, без пятен. Дети так не читают. Лешик будет держать книжку примерно неделю. Потом при встрече будем обмениваться мнениями: "Ну как? Понравилось?"
"Да ничего, так себе, - соврет Лешка, - есть вещи покруче. Там - такое месилово!"
У меня в его возрасте был только тетрис. Червячок ползал, изгибался, его нужно было заманить в ловушку. О современных аркадных играх я даже не мечтали. А Лешик уже мечтает о play-station.
Однажды я спросил: " Почему твои игры все на один манер: страшные, с кровью?" Лешик ответил, что с красивыми рыбками и забавными человечками игры давно устарели. Сейчас они - "полный отстой".
Рис. 0
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ЧТО-ТО ПОЛУЧАЕТСЯ
Я - сказочник. Все сказки уже выдуманы, но, вопреки этому, я опять сижу и пытаюсь выдумать что-нибудь новое: парадокс профессии.
Вожу без нажима карандашом по бумаге, вспоминаю прекрасные сказки моего детства. Кажется, я попусту трачу время. Отчаялся и очень устал.
Книги детства! Как вас много было! Все разные: в жестких, переплетах, мягкие сборники, серии, толстезные опусы, вроде "Незнайки на Луне". А еще - книги о невероятных приключениях и тонкие яркие брошюрки для самых маленьких. Все перечитывалось до дыр, до истрепа. Бывали дни, когда все книги с помощью полосок бумаги и листов картона, клея и ниток возвращались к жизни.