— Да, Зека. Мы сами во всем виноваты.
— В чем, жена?
— В том, что случилось.
Он ничего не сказал, на лице его появилось безразличное выражение, которое так не вязалось с его настроением. Синья понимала, что он ничем не мажет помочь. Ей было жалко мужа. И так, без шляпы, в рубашке поверх брюк, он побрел по дороге. Лунный свет едва проникал сквозь густые кроны кажазейр. Свежий ветерок был приятен мастеру. Около получаса он шел, не останавливаясь. Вдруг до него донесся какой-то говор. Разговаривали около дома старых сестер сеу Лусиндо. Слышались плач и причитания. Он хотел узнать, в чем дело, но желание уйти как можно дальше от дома пересилило любопытство. Распухшие ноги болели. Сандалии звонко стучали в ночной тиши. Он ненадолго остановился под огромным мастиковым деревом.
Сюда будто бы являлись души грешные вымаливать милосердие у живых. Грешники, просящие о сострадании. Но он не верил этому. Поговаривали, будто капитан Томас плакал здесь в темные ночи, как негр-невольник. Все это вранье! Вот кто плакал по-настоящему, так это его дочь Марта. Эта мысль вонзилась в него, точно острый нож. Он пошел в сторону реки по просеке, которую старый Жозе Паулино прорубил для своего скота, спускавшегося на водопой. Он вспомнил старого полковника. Вспомнил, как чинил ему шестерни хлопкоочистительной машины и как тот кричал на него. На следующий день он уже не пошел туда работать. Внизу виднелась река. Мастер стал спускаться вниз, ему не хотелось, чтобы его видели в таком состоянии. Как бы не приняли за сумасшедшего. А хорошо бы идти все дальше и дальше. Вдруг он заметил совсем рядом какого-то человека. Мастер хотел незаметно уйти, но передумал, подошел поближе и поздоровался:
— Добрый вечер!
— Добрый вечер; это вы, Жозе Амаро?
— К вашим услугам.
— Видите ли, мастер, я от капитана Антонио Силвино. Дело в том, что его отряд скрывается в Фазендинье и капитан послал меня выведать, где сейчас лейтенант Маурисио со своими ищейками. Говорят, макаки[20] вчерашний день провели в Санта-Розе.
Жозе Амаро вздрогнул при этих словах. Имя Антонио Силвино оказывало на него магическое действие. Это был его мститель — неукротимая сила, внушавшая ужас всем богачам. В человеке, сообщившем ему новость, Жозе Амаро узнал торговца кашасой Алипио.
— Это вы, Алипио?
— Я самый, мастер Зе. Мне нравится капитан. И я не вступаю в его отряд только из-за своей матери и сестры, которая еще на выданье.
— По правде сказать, я ничего не слышал о лейтенанте Маурисио. Кажется, он здорово повздорил с Кинкой из Энженьо-Ново из-за Антонио Силвино. Но был ли он в Санта-Розе со своими людьми, я не знаю.
— Ну, если так, мастер Зе, я пойду; может, где-нибудь мне удастся разузнать о макаках.
Алипио попрощался с шорником. Эта встреча успокоила мастера. Он вдруг понял, что есть на свете человек, которому он может быть полезен. Луна заливала все вокруг мягким светом. Это было безбрежное лунное море. Мастер знал, что лейтенант Маурисио зря не болтает. И если он поклялся убить капитана, то будет неотступно преследовать его со своими людьми, устраивая повсюду облавы. Жозе Амаро хотел помочь Силвино. Он сделает все, что в его силах, чтобы предупредить народного мстителя. Мастер постоял немного в тени ветвистых мимоз. Затем вышел на дорогу. И сразу же столкнулся лицом к лицу с бишейро Салвадором.
— Добрый вечер, мастер Зе. Прогуливаетесь?
— Да, решил немного поразмять ноги.
— А я вот возвращаюсь из Пилара. Только что получил телеграмму с результатами «жого до бишо». Говорят, капитан Антонио Силвино перерезал провода у дороги. И телеграммы долго не поступали. Лейтенант Маурисио сейчас в Пиларе с большим отрядом полиции. Правительство разрешило ему действовать на свое усмотрение. Он не считается ни с кем из местных богачей. Сеньор Кинка из Энженьо-Ново здорово с ним поругался, и его не арестовали только потому, что сеу Аугусто из Ойтейро примчался в энженьо дяди и успокоил лейтенанта.
Мастер Жозе Амаро молча слушал.