Бармен кивнул.
— Видел, конечно. Такой же бугай, как ты. Он Эдику чуть руку не оторвал.
О, это другое дело. Я напал на горячий след.
— Что за Эдик? — спросил я. — Говори быстрее, падла.
— Это официант, — захрипел бармен. — Вон он бегает. Руку отпусти, щас сломаешь.
— Зови его, — приказал я и чуть ослабил хватку.
— Эдик, дуй сюда, быстро! — заорал бармен. — Кому сказал!
Я отвернулся, чтобы официант не принял меня за деда раньше времени и не убежал. Официант подошел и спросил:
— Что стряслось? Что ты разорался, как резаный?
Я отпустил бармена и схватил официанта. Судя по тем людям, что я здесь встретил, они понимали только язык силы.
Эдик узнал меня или принял за деда, и тут же попытался вырваться. Но я крепко держал его. Потом схватил одну руку и придавил о барную стойку. Опять чуток не рассчитал силы и услышал хруст костей.
— Опять, та же самая рука! — простонал злополучный Эдик. — Вы издеваетесь?
— Куда ушел мой родственник? Кого он искал? — спросил я. — Отвечай быстро, или я тебе обе руки сломаю.
Эдик ответил сквозь зубы:
— Я не знаю. Но он спрашивал про Матроса. Был у нас один такой, кажется, с Дубом корешился. Вот я его к Дубу и отправил. В «Дубовую рощу».
— Какой такой Дуб? Какая «Дубовая роща»? — спросил я и тут услышал рядом сильное кхеканье.
Оглянулся, а скотина бармен, оказывается, замахнулся на меня дубинкой. Я едва успел увернуться. Эдика пришлось отпустить. Официант согнулся на месте, пытаясь не закричать от боли.
Бармен промахнулся и снова попытался достать меня дубинкой через стойку. Вот урод. Я изловчился, опять пропустил дубинку мимо себя. Потом схватил ее, вырвал из руки бармена, а его самого приложил мордой об деревянную поверхность стойки.
Бармен потерял сознание и упал назад. За свою гребаную стойку.
— Вот и лежи там, отдыхай, — пробормотал я и обернулся к залу.
Ого. Огогошеньки. Оказывается, посетители кабака прекратили веселиться и смотрели на нашу потасовку. А еще передо мной стояли охранники.
Целая толпа. Человек семь. В руках тоже дубинки. У некоторых и кастеты на пальцах.
Я повертел дубинку в руках, поглядел на охранников, готовых разорвать меня на части и сказал:
— Обслуживание у вас не на высоте. Где тут жалобная книга?
Напасть на кассиршу решили во дворе завода.
Из-за того, что место уединенное, скрыто от посторонних глаз с улицы.
Это раз.
Кассирша не убежит куда-нибудь по улице и потом ее не придется искать по всему городу.
Это два.
Ну, и еще потому, что Фомич устроился на завод работать, а еще о приезде кассирши должен сообщить Тимон, то есть Тимофей, один из сообщников. Из тех, что уже работали на заводе.
Это три.
В общем, поэтому члены банды ждали приезда машины с деньгами рядом с заводом.
Ну как, ждали. Фомич находился во внутреннем дворе, куда должны приехать инкассаторы. Тимон тоже там.
Борзой, Коготь и Индус толклись рядом с воротами. Изображали рабочих. Курили самокрутки, пряча лица под низко надвинутыми кепками.
Казбек, Ваня-Портной и Ангел стояли дальше по улице. На подхвате. Готовы подскочить сзади и устроить побоище, если понадобится.
Чиж и того дальше, за рулем машины. Древней жестянки довоенного производства, под которой он лежал пару дней, менял запчасти. Вроде привел в чувство, теперь драндулет резво бегал по улицам. Чиж уверял, что в решающий момент машина не подведет.
— Смотри, головой отвечаешь, — сказал ему Борзой. — Ты меня знаешь. Если не заведется, я тебя там же замочу.
Топор остался дома. Выздоравливал. Хотя и хорохорился, говорил, что пойдет на дело вместе со всеми. Но Борзой его оставил.
Время послеобеденное, расслабленное. Погода выдалась хорошая, подходящая. С утра лил дождь. Слякоть, грязь. Потом дождь прекратился, крыши домов окутал туман. Пасмурно, хмуро, мрачно. В самый раз для гоп-стопа.
Народу на улице мало. Пару раз проехали машины, фургоны. Телега с лошадью и извозчиком. А больше никого. Все предпочитали дома лежать или на работе сидеть. На улицу лишний раз не высовывались.
Только такие придурки, как мы, сидим здесь и ждем кассу, подумал Борзой. Зябко и голодно. Сейчас бы тяпнуть водки и залечь спать, обнимая ладную барышню.
Но ничего.
Если все пройдет, как надо, можно будет и отдохнуть. Капусты срубить, потом залечь на дно. Желательно с какой-нибудь красоточкой, чтобы скрасила отдых.
— Едут, — негромко сказал Коготь.
Он стоял вполоборота к дороге. Голову наклонил, за козырьком кепки не видно глаз. Но гляди-ка, сразу заметил.
Борзой посмотрел вбок. Точно. Из-за поворота вынырнул фургон. Подпрыгивая на ухабах, подъехал ближе. Остановился возле ворот. Ждал, пока откроют створки.
Внутри в кабине сидели двое охранников. Один равнодушно смазал взглядом по Борзому. Кассирша, полная тетка лет сорока, находилась где-то внутри. Грабители ее уже видели, когда готовились к налету.
Сторож открыл ворота, фургон въехал внутрь заводской территории. Теперь ему надо проехать еще сотню метров, до входа в здание администрации.
Из ворот вышел Тимон, кивнул им. Да, точно, это и есть касса.
Ну все, время.
Борзой нащупал пистолет в кармане, пошел к воротам. Коготь и Индус за ним.
— Э, куда? — сторож, старик в тулупе и в огромных сапогах, загородил дорогу. — Проваливайте. Через главный вход шуруйте.
Времени не было. Если этот старый пердун так и будет стоять на дороге, тогда придется его успокоить. Может быть, и замочить. Несмотря на запрет Кирпича и городского сходняка.
Борзой хотел для начала долбануть старика по голове рукоятью пистолета. А потом бежать дальше. Фургон уже проехал полпути вдоль длинного продолговатого здания администрации.
Фомич уже ждал кассиршу у входа, но его одного явно недостаточно.
— Э, Петрович, ты чего? — спросил Тимон. — Это же наши парни, из сборочного цеха. Зачем им идти так далеко?
Ох уж, этот Тимон. Сам встрял в неприятности. Понятно же, что его после налета в первую очередь трясти будут. Искать, где угодно. Ему прятаться надо.
Впрочем, ему терять нечего. Проигрался в карты. Все равно собирается уходить с завода. Хочет получить куш напоследок и уйти подальше.
Сторож осмотрел их подозрительно. Пожевал толстыми губами, кивнул.
— Ладно, идите. Только не попадайтесь на глаза заму. Он там где-то лазает.
Борзой помедлил чуток. Потом решил, что сторожем займутся Казбек, Ваня-Портной и Ангел. Побежал в ворота, а дальше зачапал сапогами по грязи внутри заводской территории.
Под ноги с лаем бросилась косматая собачка. Тоже сторожевая. Но махонькая. Борзой хотел пнуть ее, промахнулся. Побежал дальше.
Сзади маячили Коготь и Индус. Оба невысокие, оба смуглые и мрачные. Готовые ко всему.
Они пробежали половину пути, когда фургон остановился у здания администрации. Дверь открылась, из машины вышел один из охранников.
Ну как, охранник. Высокий пузатый дядька. Тоже в полушубке, в сапогах. Оружия нет. Тимон уверял, что они вечно безоружные ходят.
Поглядел на бегущих людей, чуток встревожился. Но поздно.
Тетка кассирша тоже открыла дверцу и вылезла из машины. В руках держала сумки. Большие, полные.
— Эй, вы куда? — спросил охранник, настороженно глядя на подбегающих мужиков. — Вы кто такие?
Второй продолжал сидеть за рулем машины. Его не видно.
Борзой на ходу вытащил пистолет из кармана. Подбегая к фургону, закричал:
— Всем стоять! Не двигайтесь, если не хотите маслину в брюхо схлопотать!
Охранник поглядел, как Коготь и Индус тоже достали пушки и поднял руки.
Ну, отлично, подумал Борзой. С этими проблем не будет. Надо хватать бабки и сваливать отсюда.
Но кассирша так просто сдаваться не хотела. За утерю денег она отвечала по полной. Поэтому, когда Коготь подошел к тетке, она толкнула его и начала отступать к зданию. Еще и закричала, истошно, на весь завод: