Сзади раздался грохот колес и вой движка грузовика. В темноте показался какой-то военный тарантас, до сих пор со звездочками на кузове и с выцветшими надписями о том, что нельзя давать пощады врагу. Сейчас наверняка используется в мирных целях гражданскими шоферюгами.
Открытый кузов заполнен мешками и ящиками. Вроде бы в кабине сидит один только человек, водитель. Вот балбес, нашел, когда ездить. По ночному городу с товаром, в одиночку.
Да он похож на слиток золота, который тащит в руках всем на обозрение полуголая красотка, и которая идет через трущобы. Какие у нее шансы, что она благополучно доберется до дома, не пострадав физически и не оставшись без золота? Конечно же, никаких.
Вот так и на этот грузовик тоже могут напасть в любой момент. Ограбить и угнать. А водителю перо в ребра и бросить труп в канаву. Я покачал головой и в это мгновение грузовик остановился возле меня на дороге.
— Тебе куда, мил человек? — спросил водила, округлый парень в кепке и кожаной куртке, одетый явно не по сезону. Говорил он через приоткрытое окошко грузовика. — Подбросить, может?
А вот это весьма любезно с его стороны. Я и забыл уже, когда люди вот так сами останавливаются на дороге и предлагают подвезти куда-нибудь по дороге. Может, он хочет получить плату за свои услуги по развозу? Но тогда об этом надо заранее предупреждать.
— Мне вообще-то до стрелки, — сказал я и решил его сразу огорчить: — Только я не заплачу, у меня еще до получки ого-го сколько времени.
Шофер улыбнулся и махнул рукой.
— Чудак человек. Разве я тебя за деньги буду подвозить? А стрелка — это как раз по дороге, я в порт должен заехать, часть товара отгрузить.
Ну, раз так, тогда другое дело. Я не заставил себя упрашивать дважды, тут же запрыгнул в салон, хотя для моего роста и габаритов мне здесь было немного тесновато. Ничего, в тесноте, да не в обиде.
Мне пришлось наклонить голову, а еще я не мог вытянуть ноги, колени упирались в переднюю панель и я повернул их в сторону, чтобы поместились без труда. Впрочем, иногда, когда грузовик трясло на ухабах, я стукался коленками и иногда макушкой головы.
— Что-то ты загулялся, дружище, — заметил водитель. Он иногда поглядывал на меня и внимательно рассматривал. Пытался понять, кто я такой. — Там работаешь, в порту?
Я тоже поглядел на него. Вроде ничего парень, работяга. Вполне обычное, естественное любопытство.
— Нет, я из милиции, — признался я. — Еду туда по работе. Разыскиваю одного человечка. Похожего на меня, кстати. По росту и размерам.
Водитель не особо удивился.
— А, ну тогда понятно. Конечно, дружище с твоей комплекцией как раз и надо работать в милиции. Всех бандюганов вот так будешь держать, в кулаке, — и он оторвал пятерню от большого черного руля и сжал ее в воздухе. — А такого как ты, не видел. Если бы и видел, то сразу бы заметил. Такого, как ты, трудно не заметить.
Вскоре он довез меня до стрелки и высадил недалеко от Александро-Невского собора. Город уже постепенно просыпался от ночного сна, потягивался, хрустел суставами и зевал. На улицах стали появляться редкие прохожие. Темнота отступала под давлением зари.
Неподалеку, в порту творилась непрерывная суета. Грузчики таскали товары на баржи и небольшие суденышки. И наоборот, спускали с них в порт, а оттуда их немедленно увозили в город.
Впрочем, мне было наплевать на эту суету. Я уже зверски устал за эту ночь, обыскав в поисках своего деда весь город. Если он не найдется и здесь, то я не знаю, где его потом найти. Наверное, и в самом деле вылезет потом где-нибудь в самый неподходящий момент. И это настоящая причина, почему я так упорно его разыскивал и хотел объясниться до того, как дед появится в райотделе.
Я устало обыскал набережную, полную грузчиков и морячков. Все они куда-то спешили по своим делам. Это была и в самом деле дурацкая идея. Где я теперь найду здесь своего деда?
Прислонившись к перилам небольшого заборчика на набережной, я посмотрел на реку. Нет, к сожалению, мне не удалось найти деда. Все усилия оказались напрасны. Надо возвращаться в райотдел, несолоно хлебавши.
— Ты опять явился сюда? Что тебе надо, Ломов? — спросил незнакомый голос у меня за спиной. — Надо же, какой ты упрямый и сильный человек. А я думал, они тогда утопили тебя в реке.
Глава 21. У себя в райотделе
Голос был незнакомый и принадлежал, судя по звуку, зрелому человеку. Мужчине преклонных лет. Поставленный такой голос, звучный, величавый даже немного. Отчетливо выговаривал все звуки. Голос лектора.
Я обернулся и увидел перед собой пожилого человека, бородатого и полного. Но в то же время не дряблого, а вполне себе бодрого и подвижного. Я видел его впервые, а вот он, судя по словам, очень хорошо знал меня.
Впрочем, увидев мое лицо, мужчина удивился.
— Прошу прощения, — пробормотал он, вглядываясь в меня. — Я спутал вас с одним моим знакомым. Вы очень похожи на него со спины… Я подумал, что вы — это он.
Он хотел было отступить и отвернуться, но я, конечно же, не мог его теперь отпустить просто так.
— Вы имеете ввиду Ломова Александра Григорьевича? — спросил я у него. — Это с ним вы меня спутали?
Мужчина остановился и снова посмотрел на меня. В глазах его зажглось понимание. И еще узнавание. Ага, конечно, теперь и ты, таинственный незнакомец, начал понимать, что к чему.
— Тот, с кем вы меня спутали — это мой родственник, — объяснил я. — Мы с ним очень похожи. Габаритами и ростом. Сзади меня действительно можно принять за него. И кстати, меня тоже зовут Ломов Александр. Только отчество другое.
Мужчина кивнул.
— Да, теперь я вижу. Вы с ним очень похожи. И да, его тоже звали Саша. Вас очень легко спутать. Если вы хотя бы наполовину также сильны, как и он, я точно поверю, что вы родственники.
Я усмехнулся и подошел к ржавому железному ящику, лежащему рядом на боку. Заполнен илом и грязью. Чтобы поднять его обычному человеку, пришлось бы очень постараться.
Да и тогда один человек вряд ли справился. Я же толкнул ящик, чтобы оторвать его от земли, к которой он прирос за долгое время, затем приподнял на уровень груди и бросил на землю. С ящика посыпались комья земли и камни.
— Вообще-то, я просто предположил, что вы должны быть также сильны, — сказал мужчина. — Не было необходимости доказывать это. И так видно. Теперь я вижу, что вы его родственник. Двоюродный брат, полагаю? Кстати, меня зовут отец Дмитрий.
И он протянул мне руку.
— Ага, вы священник? — догадался я и пожал его крепкую прохладную ладонь. — Как раз с этого, Александро-Невского Новоярмарочного собора? Да, я его… брат. Узнал, что он тоже в городе и разыскиваю его. Вот, уже всю ночь. Добрался сюда, а теперь не знаю, как быть дальше.
Отец Дмитрий проницательно смотрел на меня. Потом вздохнул, потому что ему предстояло задать мне неприятный вопрос.
— А вы можете показать документ, если вас не затруднит? — спросил он с сожалением. — Я бы хотел убедиться, что вы действительно его родственник. К тому же обстоятельства нашей последней встречи с ним призывают меня к осторожности.
Я полез было за удостоверением, а потом вспомнил, что я как раз-таки использую документ моего деда и там изображен он сам. А мой документ слишком фантасмагорический для этого мира и времени. Поэтому его не стоит светить перед таким осторожным и проницательным человеком.
Тем более, что уж он-то наверняка поверит моей настоящей истории и будет с удовольствием расспрашивать о нашем будущем.
— Забыл, — с сожалением сказал я. — Вот же моя глупая голова! Забыл дома. Вернее, на работе. Я, как и он, работаю в милиции. Вы можете в этом убедиться, если позвоните в Ленинский райотдел. Там меня прекрасно знают.
Священник не очень поверил моей лжи. Признаться, я никогда не умел хорошо и изящно лгать. Лицедейство никогда не было моей сильной стороной. Уж что я хорошо умею, так это резать правду-матку в глаза. Тем более, начальству. Наверное, поэтому так долго засиделся в младших чинах там, в будущем.