СТОПРОЦЕНТНЫЙ ОХВАТ
В конце рабочего дня к нам пришел Туркин, отвечающий в месткоме за спорт.
— Товарищи, просьба в конце рабочего дня расстояние от вашего корпуса до проходной не пройти, а пробежать. Зачтем как стометровку. На ГТО.
И вот прозвенел звонок. Женщины взяли свои увесистые сумки, набитые мясными полуфабрикатами, банками с неочищенными томатами в собственном соку, сосисками, яблоками, мужчины — портфели с пивом «Сенатор» (приобретено в нашем буфете) и, спустившись вниз, заняли исходную позицию.
Шел дождь, и почти все открыли зонты. Прозвенел будильник, который завел Туркин за неимением стартового пистолета, и мы побежали.
Секретарь-машинистка Валуева уже на старте уронила бефстроганов, на котором поскользнулся главный инженер проекта Корицин. Он двигался вслепую, держа перед собою роскошный зонт-трость, который защищал его от дождя и ветра. Ветер менялся, и Корицин то улетал вперед, то топтался на одном месте. Поскользнувшись, он грузно опустился в лужу и был похож на только что приземлившегося парашютиста.
Инженер-конструктор Шустиков бежал с детской ванной: подарили сослуживцы по случаю рождения дочери Елизаветы. На середине дистанции у него вдруг что-то заело, он аккуратно положил ванну вверх дном и опустился на нее.
— Какие будут соображения? — услышал он голос Корицина, который, прихрамывая, настигал его. При этом зонт-трость он использовал скорее как зонт-костыль.
— Пивца бы, — мечтательно сказал Шустиков, провожая взглядом коллег, которые честно волокли свою ручную кладь к финишу.
Корицин извлек из портфеля две бутылки пива, откупорил их зубами.
— За Елизавету! — постучал он зонтом по ванне.
— В чем дело, товарищи? — подбежал к аутсайдерам Туркин, — Хотя от ваших показателей ничего уже и не зависит — я своевременно рапортовал куда следует о стопроцентном охвате, — но все-таки мне странно смотреть на вас: тут дистанция ГТО или пивбар?
— Интересно! — возмутился Корицин. — Я ползаю по лужам, можно сказать, одновременно сдал зачет и по плаванию, а он, оказывается, уже давно все галочки проставил.
— Не все, — поправил его Шустиков. — Не учтена моя дочь Елизавета. Через пару дней она начнет принимать водные процедуры в этом микробассейне. Так что приходи, Туркин, принимать плавание у Елизаветы. С нею план по охвату у нас будет перевыполнен.
БОЖЕСТВЕННАЯ ТРАГЕДИЯ
Однажды богу наскучило сидеть на облаке, и он решил спуститься на землю. Но, как известно, для любой командировки нужен предлог. Пошел бог в небесный отдел писем и как бы между прочим поинтересовался: «Ну, как, грешат людишки?» «Есть немного, — отвечают ему. — И в основном по линии ведомственного бога Бахуса». «А вот я ему оформлю персональное дело!» — потряс нимбом бог и, вооружившись сигналами с мест, снизошел на земную твердь.
Приземлился он в поселке Новом, купил шляпу, чтобы прикрыть нимб, и решил сфотографироваться. На память об очередном явлении пароду и в целях проверки сигнала. Зашел в фотоателье и чувствует, что снова как бы парит на облаке. Хорошо еще, что над головой потолок, — ухватился бог за люстру и принюхался. Так и есть — фотограф источает винные пары, которые, должно быть, и образовали облако. С трудом добрался бог до стула и сфотографировался. Спрятал под шляпу квитанцию и отправился по другому сигналу — в поселок. Там Бахус, судя по сигналу, дурно влиял на пожарников.
У пожарной части бог снова воспарил. По запаху облако представляло из себя смесь винных паров и гари. Первый компонент давала пожарная часть, второй — помещение склада, расположенное по соседству. Из окон склада выбивались клубы дыма. Стал бог кричать пожарникам, чтобы те обратили внимание на пожар. На земле к пожарникам взывала работница склада.
— Не сейте панику, огня еще нет, один дым, — проявили пожарники хладнокровие в критический момент. — Еще успеем.
Рассердился бог и метнул нимб в пожарную часть.
— Уже выезжаем, заберите ваш инвентарь, — зашевелились борцы с огнем.
Они подъехали на двух машинах к складу, нацелились на него брандспойтами и стали терпеливо ждать, когда из них забьют упругие струи. Струи не забили. Только покапало в аптечных дозах что-то ржавое, неспособное утолить и жажды двух мух.
— Ну, Бахус, ты даешь! — воскликнул создатель. — Какую же, очевидно, кропотливую и настойчивую работу надо было провести с этими пожарными, чтобы они выехали на тушение огня без воды?
А пожар разгорался. На импровизированном облаке стало жарковато. Бог опустился на землю, подобрал свой нимб и смахнул с него пыль.
Пожарные погнали на ближайшую речку за водой. Вернувшись, склада они уже не застали. Сгорел склад дотла.
— Эх, жалко фотоаппарат не захватил! — посетовал бог. — Упустил фотообвиненьице против Бахуса. Пепелище на его совести. Кстати, где квитанция? Хотел бы я знать, что получилось у того пьяного фотографа.
В указанный на квитанции день бог получил свой портрет.
— Кто это? — удивился он. — Я бесхвостый, и у меня нет рогов. У меня, извольте полюбоваться, нимб. Господи, надо же так исказить черты. Вместо бога здесь самый натуральный черт.
Плюнул создатель и поспешил вознестись.
Срочно был созван небесный местком с повесткой дня:
1. О ходе инвентаризации облаков.
2. Разное.
Когда дошли до второго пункта, бог отчитался по командировке и обрушился на Бахуса, который, по его словам, толкает людей на пьянство. Закончил он предложением объявить Бахусу строгий выговор и перевести его на три месяца на нижеоплачиваемую работу.
Но тут попросил слова один из архангелов.
— Бахус хоть и курирует спиртные напитки, — сказал он, — но в перечисленных богом фактах не повинен. Позвольте спросить уважаемого бога: кто, собственно, создал людей? Он и создал. Следовательно, слабость людей к спиртному прежде всего его крупный просчет. Поэтому предлагаю объявить богу-создателю строгий выговор со следующей формулировкой: «За выпуск некачественной продукции».
Все единодушно проголосовали за предложение архангела. Так неожиданно разыгралась трагедия бога.
ВКУСНЫЕ ЗАПАХИ
Перед уходом с работы я позвонил домой:
— Встречайте через полчаса. Вооружайтесь шваброй, зонтиками. Побольше колющего. Детям дайте усы от комнатной антенны. Атакуйте решительнее! Я пошел.
Минут через десять я втиснулся в автобус. Голова уперлась в чью-то авоську с пакетами молока. По щеке заструилась прохладная струйка. Я попробовал ее на вкус. Шестипроцентное.
На первой же остановке поднажали. Мой нос вдавился в кулек.
— Уберите клюв, — сказал владелец авоськи.
Я убрал и сразу влез рукой во что-то мягкое и липкое. Укололся.
— Чей мясной фарш? — спросил я. — Употребляйте с осторожностью, косточки в нем.
— Спасибо, — поблагодарила сзади невидимая старушка. — Только вряд ли дойдет до употребления.
Автобус тормознул. Старушку с фаршем припечатало ко мне. Пора пробираться к выходу.
Энергично действуя плечом и локтями, я давил по пути творожные сырки, помидоры и разные другие продукты. Перед самой дверью на меня посыпалось пшено, а когда я выскочил из автобуса, вслед за мной выпорхнуло облако сахарной пудры.
— Ну, с богом! — сказал я, приблизившись к своему дому. — Три, два, один — старт!
И, распространяя вкусные запахи, понесся по двору. Все собаки, которых в это время прогуливали, устремились ко мне. С блаженным повизгиванием они набросились на меня, причем не отставали от них и кошки.