Впрочем, Паша редко об этом думал. Когда гречка была готова, он слил воду, скинул в миску пакетик со сваренной крупой. Порезал овощи, зелень. Сделал себе нехитрый, скромный огуречный салат. Высыпав гречку в тарелку, добавив немного масла, Паша уселся за стол и принялся за ужин. А за окном тем временем разыгралась непогода. Снежинки кружились в бешеном вальсе, стучали в окно кухни, словно просили Пашу пустить их в теплую комнату.
- Хорошо всё-таки быть дома, сидеть в тепле и смотреть на метель за окном, - подумал Паша, неторопливо ужиная, - Что ещё можно пожелать себе?
Засвистел чайник - вода закипела. Доев кашу и салат, Паша собрал обе тарелки и миску, сунул их в мойку. Отключил чайник, открыл створки шкафчика и достал свою любимую полосатую, как матросская тельняшка, кружку. Распечатав пачку чая, Паша сунул один из пакетиков в кружку и залил его кипятком. Улыбнувшись, когда до него дошёл аромат терпкого чая, Паша взял ложку, засыпал в кружку немного сахара, тщательно размешал. Ещё раз несколько вдохнул носом пар, исходящий от кружки, сел на место и также неторопливо начал пить. После того, как кружка опустела, Паша достал свои таблетки и запил одну из капсул водой из кувшина, стоящего на подоконнике.
- Долго же мне их пить ещё? - вспомнил он предписание врача. Также он вспомнил, что врач рекомендовал исправно потреблять пищу три раза в день. Впрочем, как уже можно было понять, благодаря плотному рабочему графику, условие врача неоднократно нарушалось.
Быстро помыв посуду и подметя пол, Паша выключил свет в кухне и перешёл в комнату. Комната Паши была больше, чем спальня родителей, но Паша ничего не менял. Он спал в своей комнате, а комнату мамы оставил нетронутой с того времени, как она умерла. Он как будто бы создавал иллюзию в своём сознании, что мама жива, и что её дух всегда будет в этой квартире. Это было такой же наивностью, что и часы, которые, по словам мамы, остановятся, когда последний из их семьи умрёт. Мама Паши, к слову, мечтала о внуках, но, к сожалению, так их и не дождалась. Паша понимал порой, что с такой девушкой как Аня, он ещё не скоро станет отцом.
Включив телевизор для шума, он снял с себя рубашку и брюки, облачился в свой домашний пуловер и спортивные штаны. По телевизору шла какая-то дискуссионная программа. Впрочем, это мало волновало Пашу, он сел за компьютер, включил его. Загрузилась служба ICQ, и Паша увидел, что Аня "в онлайне".
- Привет, а я здесь! - напечатал он, закончив своё предложение улыбающимся смайликом.
Ответ не заставил себя долго ждать.
- А я уже тебя заждалась! - во фразе чувствовалась и обида и злость.
Паша недовольно вздохнул. Аня часто проявляла свой капризный характер, настолько часто, что Паша уже привык к внезапным приступам обиды к нему. Он не очень любил общаться в "аське", предпочитая больше видеть собеседника. Однако, Аня очень уж любила общение виртуальное, кроме того, жутко обижалась, когда Паша долго не отвечал ей. Поэтому Паша старался писать ей, хотя бы один смайлик, поскольку, на осмысленные беседы не хватало мыслей в голове: уж очень сильно его выматывала работа. Объяснять Ане он устал, поскольку девушка всё равно обижалась, как бы сильно не устал Паша. Сам он был человек неконфликтный, поэтому, старался лишний раз не напоминать ей о своих проблемах. Большей частью он читал её сообщения.
Чтобы немного отвлечься, он нашёл в своём компьютере фильм, который он скачал вчера с Интернета. Паша больше любил старые фильмы, и смотрел те, которые прошли в своё время мимо него. Конечно, они с Аней и в кино ходили, но старый боевичок с Куртом Расселом, который он стал смотреть, был гораздо милее очередного блокбастера про супергероев. Более того, он не понимал нынешнюю моду на мультфильмы. Общество словно впало в детство: в кинотеатрах на анимационных мультфильмах ходило больше взрослых людей, чем детей. Вполне возможно, что многим мультфильмы помогали расслабиться, отречься от их взрослых проблем. Разноцветные и вечно счастливые зверьки настраивали на нужный лад лучше, чем крутые герои, раздающие тумаки злыдням. Мода на мультики повлияла и на сами мультики: в них стало больше взрослых шуток, намёков и элементов. Теперь уж, похоже, мультики больше делают для взрослых, чем для детей. Да и Паше они казались куда хуже, чем те, на которых вырос он сам: старые добрые советские мультфильмы.
Что касается Ани, то она не разделяла подобных чувств к старым фильмам. Узнав, что он смотрит, она, воскликнув: " Фи, этот твой "Побег из Нью-Йорка" - старьё, на кой чёрт его смотреть!". Она всегда предпочитала все новинки, не потому что была в них заинтересована, а потому что всё это было в тренде, в моде. Пройдёт какое-то время - и все фильмы, которые она хотела посмотреть, станут "старьём" для неё. У многих сейчас именно такой взгляд на вещи.
Время пролетело быстро. Фильм закончился, на часах было уже половина одиннадцатого. Паша выключил телевизор, пошёл в ванную, принял душ. Выйдя из ванной, он пожелал Ане спокойной ночи, выключил компьютер и начал готовиться ко сну. Мысленно пытаясь себя отогнать от дурных мыслей: после Нового года надо внести очередной взнос по кредиту за машину, покупка подарку Ане, а главное - завтра вновь нужно на работу. Расстелив плед на диванчике, он достал из шкафа подушку, разделся и, выключив свет, нырнул под плед.
- Ну, хоть в воскресенье мне удастся, как следует выспаться, - подумал он, закрывая глаза и проваливаясь в бездну сна.
***
С гулким скрежетом корабль покидал безжизненный порт. Паша стоял на верхней палубе и смотрел, как они удаляются от этой грешной и мёртвой земли. Когда они отплыли, Васильевск стал чем-то вроде острова. Уже никогда в этих мёртвых высотках, офисных зданиях не загорится свет, уже никогда по этим улицам не будут стоять в пробках машины, не будут ходить пешеходы. Эта жизнь, что была до этого, показалась Паше каким-то сном, неизвестно только: кошмаром ли, либо чем-то светлым.
Рядом с ним стояла девушка. Паша никогда прежде её не видел. Она была маленького роста, худенькая с длинными белокурыми волосами. Сначала Паша подумал, что это Аня перекрасила свои волосы, но он ошибся, когда та повернулась к нему лицом. Миленькое личико, правда, испорченное несколько вульгарным макияжем: ярко алые губы, густо накрашенные ресницы, чёрные веки, розоватый отблеск пудры на щеках. Её рука была очень тёплой. Прикоснувшись к её запястью пальцами, Паша немного помедлил, а затем взял её за руку. Девушка смотрела прямо ему в глаза. Её глаза были ярко-карего цвета, до того яркие, что казалось, весь мир вокруг стал блёклым, за исключением её глаз.
- Настал странный период в моей жизни, - проговорил Паша и улыбнулся.
Внезапно, вдали раздался ужасный грохот. Они оба повернулись к Васильевску и увидели, как город падает в воду. Пара зданий, казавшихся в туманной дымке чёрными стелами, успели упасть, прежде чем город поглотила водная гладь. Паша и девушка молчали и держались за руки. Наконец, всё стихло. Лишь потрескивание старого корабля, на котором они плыли и всплеск воды.
- Идём, - коротко произнёс Паша, и они, всё ещё держась за руки, покинули палубу. Больше на палубе никого не было. Судно было достаточно просторным, и, скорее всего, позволило вместить пару сотен людей на борту.
- Но где же остальные? И куда мы, собственно, плывём?
Пройдя по палубе, Паша и девушка направились к железной двери. Это была дверь, ведущая в каюты, в трюм. Дверь в их новую жизнь, новый мир. Следовало лишь открыть дверь, перейти грань, отделяющую старый мир от нового. Стоит только повернуть вентиль и распахнуть дверь.
Дверь открылась легко, и Паша, вступив в каюту, обомлел. Он находился в своём офисе. Вовсю кипела работа, Соловьёв сидел за своим компьютером, напряжённо всматриваясь в монитор. По всей видимости, никто так и не уложился со своими отчётами в срок.