— Не знаю, дед. Я бы хотела поехать к маме на могилу, я же не была у нее на похоронах, она мне сниться.
— Зачем тебе ездить, сходи в церковь.
— И ты говоришь мне ты, человек, который церковь вообще не воспринимает? Не могу, знаешь, иногда мне кажется, что она жива… Я наверно сумасшедшая, да? — спросила я, и стала ждать реакции дедушки.
Он помолчал пару секунд, словно обдумывал ответ.
— Вероника, ты не сумасшедшая, — в этот момент мне показалось, что он скажет правду, но нет, он спокойно продолжил, — просто это все нервы. Давай я тебе продиктую название легкого успокоительного? Думаю, если ты поедешь к Томочке… на могилу, тебе легче не станет. Поверь! Хотя может, ты приедешь к нам, и мы тогда поедем с тобой?
— Не нужны мне лекарства. А с чего ты взял, что я буду одна? Со мной поедет Матвей.
— Матвей? Кто это?
— Мой охранник, его папа приставил ко мне, что бы я ничего не натворила.
— Странно, я ничего не слышал о нем.
— А почему ты должен был о нем слушать. По-моему вы с папой никогда особо не общались? Или я ошибаюсь?
— Ты права, я не поклонник твоего отца. А как фамилия твоего охранника и сколько ему лет?
— Слушай, спроси у папы, если тебя это так интересует. Я позвонила узнать как вы, а ты как обычно начинаешь контролировать меня. Была бы жива мама, все было бы по-другому!
— Ладно, успокойся, и не трать деньги, приятного отдыха. Мне пора бежать, любим тебя с бабушкой. До встречи. — И дедушка положил трубку.
Просто прелестно! Поговорила, блин! Может бабушке позвонить? Просто не укладывается в голове то, что дед, бабушка, отец знают, что мама жива, и молчат. Мало того, что они ее держали тут столько лет, какие бы отклонения в психике у нее не было, дома ей было бы лучше. Так они еще и решили ее умертвить. Зачем было говорить мне, что ее нет, не пускать меня к ней, на протяжении ее болезни. Я даже не могу спокойно думать обо всем этом! В голове полный хаос! И никого нельзя спросить, мне нужно для начала найти маму, понять, что я-то уж точно не сошла с ума, а тогда уже предъявлять что-то отцу.
Я спустилась вниз, Матвей сидел в кафе, пил кофе, я присела рядом с ним, заказала салат и коктейль «Кровавую Мэри», хотелось хоть немного расслабиться.
— Ну, ты как? — спросил Матвей.
— Не знаю. Позвонила дедушке, поговорила, хотела спросить о том, приезжал ли он к маме, о рассказе Хелен, но просто не смогла. Я слишком хорошо его знаю, он скажет, что мне все привиделось, что это не правда. И предложит попить антидепрессанты. В принципе он это и сделал. — Я пересказала разговор Матвею.
— Я не понимаю их мотива. Как не старался, не могу понять. — Покачал головой Матвей.
— Я тоже. Несмотря на то, что это мои родные я их не понимаю. О, господи, я не могу об это думать. Когда я на что-то отвлекаюсь, на разговоры, проведенное с вами всеми время, я хоть какое-то время не думаю обо всем этом. Я просто сойду с ума!
— Я понимаю тебя, поверь. Знаешь, после армии у меня пару раз в месяце бывают приступы, мне сняться кошмары. Иногда это воспоминания о войне, а иногда мне кажется, что я сижу с мамой и еду навстречу машине, из-за которой она погибла. После таких снов, я некоторое время был очень… как бы это мягче сказать, не адекватен. Скандалил по мелочам с людьми, на улице, в магазине. Попадал в участок, подравшись с пьяну с кем-то в подворотне. Потом, после очередной драки, сидя в обезьяннике, с каким-то бомжем. Он оказался бывшим академиком, у которого украли документы, оставили без работы, жилья, тупо выкинули на улицу. И он мне начал говорить, что я не правильно живу. Вначале я не слушал его, но потом, стал улавливать слова, которые он говорил. Пока мы отсиживали пятнадцать суток, я понял, что нужно менять свою жизнь иначе найдут меня, когда-нибудь с проломленной головой на улице или посадят на приличный срок. И уже год, как стараюсь держать себя в руках, хотя это порой очень сложно. И еще меня успокаивает спорт. Я это говорю к тому, что тебе нужно отвлечься иначе действительно может крыша поехать.
— Я и отвлекаюсь, вот завтра поедем на фестиваль.
— Это только завтра, а переключиться тебе нужно сейчас. Пойдем в клуб сегодня? Я видел программку какого-то клуба на рецепшене.
Я не ожидала такого предложения от Матвея.
— Ого, не думала, что тебе нравятся клубы. Еще мне нравиться петь, например в караоке.
— Мне не очень, но ты в них расслабляешься. Караоке, это интересней. Хочешь, пойдем в бар, а потом в клуб?
— Да, ты прав мне нравиться танцевать, и музыка заставляет забыть на время о проблемах. Хорошо, я согласна. Подождем Ксюшу с Артемом?
— Я думаю, сегодня можно пойти без них, если ты не против. Вдвоем.
— Я непротив. — Сказала я и положила голову на плечо Матвея. Он обнял меня и поцеловал. Здорово все-таки, когда есть такая поддержка!
Понедельник прошел быстро и незаметно. Придя с бара под утро, мы весь день провели в номере. У меня болела голова, и меня тошнило от напитков, а Матвей ныл, что у него болят ноги от танцев. Хотя, по-моему, он это говорил, что бы побыть рядом со мной. А не таскаться с Ксюшей и Красовым по городу. Приятно было… безумно! Он так мило ухаживал за мной, полотенчиком головку заматывал, еду в номер приносил. Когда мы смотрели, какую-то комедию по телевизору, примостился у меня на коленях. А я лежала и гладила его по жестким волосам и любовалась им. К вечеру не стало легче и мы вчетвером пошли в бар. Зря… очень зря… утром мне будет хреново. Вот нет, чтобы ни пить!
— Вставай! Ника, ну вставай же! — кричала у меня над ухом Ксюша уже минут пять.
— Отстань, дай поспать! — хрипло и вяло отнекивалась, натягивая одеяло на голову.
— Виноградова вставай, сказала, обед уже! Все, ребята Ника не едет на концерт!
Как только Ксюша это произнесла, меня тут же сдуло с кровати.
— Как это не еду, с ума сошли?
Оказалось, что в комнате кроме меня и сестры никого нет. Вот же свин! Посмотрев на часы, я не поверила своим глазам.
Это, что три часа дня, что ли? — протирая глаза, уточнила я.
— Ага. Вы вообще, где были? Матвей проснулся в десять, весь уставший, поплелся на пробежку, хотя это тяжело назвать бегом, я с окна видела.
— Ой, Ксюша, давай я тебе через пять минут расскажу все, дай привезти себя в порядок.
— Ну-ну. — Многозначительно промычала сестра.
После душа и некоторых волшебных кремов для лица мне полегчало. Мы с сестрой спустились поесть, я позавтракать, она обедать. Наши парни сидели и что-то обсуждали в кафе, постоянное наше место обитание. Нас тут уже все официанты знают, чуть ли не по имени. Рядом с нами сегодня сидела пара из Англии. Они тоже принимали участие в разговоре. Артем, был не селен в английском, так, что Матвей работал переводчиком для него и отличным собеседником для пары. Девушка — Барбара и ее парень — Джек, были неформалы. Он и она носили свободные штаны, футболки, кроссовки яркого цвета. Длинные волосы, до поясницы, Барбары были выкрашены в три цвета: красный, оранжевый и розовый. Волосы Джека были зеленого цвета, и крутой ирокез делали его весьма необычным. Учитывая, что они оба имели куча колец и сережек в ушах и по три тату в разных местах на своих телах. Тем не менее, несмотря на их необычный вид, они были очень веселыми, не глупыми, и с ними можно было пообщаться на самые разные темы. И были чем-то похожи на Аварию, которая гадина совсем пропала на месяц.
— С добрым утром, как спалось? — хитро спросил Тема.
— Шикарно, поверь. Всем привет, — поздоровалась я на английском.
Пара помахала мне рукой.
— А мы с вами на рок-фестиваль едем, — сообщила Барбара.
— Круто! — подняв большой палец, проговорила я.
— Ну, рассказывайте, где вы были? — Спросил Джек.
— Я сморю, все уже знают, что мы где-то были. Матвей, это ты постарался? — спросила я, без злобы.
— Ребята видели, как мы вернулись в субботу в пять утра в номер. Они тоже были в клубе, правда, в другом.
— А, понятно. Мы были в классном караоке-баре. А потом поехали в клуб — потанцевать и задержались там до утра.