Пожалуй, не только молодость, но и внешность свою маскировал командир. Не хотел быть узнанным. Речь его свидетельствовала об образованности, походка была легкой, руки сильные, но холеные, не привыкшие к физическому труду. Среди примерно пятнадцати миллионов афганцев, подавляющее большинство которых составляют дехкане, ремесленники, пастухи, охотники, торговцы, таких людей найдется немного. И те из них, кто оказался на стороне моджахединов, старались по возможности не раскрывать себя. Борьба продолжалась, и еще неизвестно, чем она кончится.
Пришельца из города Сулейман встретил с подчеркнутым радушием. Сказал, что знает о нем, имеет приказ оказывать всяческое содействие. Предложил отдохнуть в хижине пастуха, которую занимал сам (его люди располагались в нескольких пещерах). Почтителен был до приторности, величал Махмата не иначе, как «дорогой гость». Но едва заговорили о деле, развернув новую, хрустящую карту американского производства, Сулейман позволил себе не согласиться с доводами Махмата, выразил сомнение и даже недовольство.
— У меня в отряде десять групп по пять-шесть человек. Вместе с ячейкой управления — семьдесят бойцов. Из них половина специально обучена минированию дорог и населенных пунктов. Наша задача и наша тактика определены командованием. Взрывы на шоссе, засады, уничтожение боевых машин и транспорта.
— Я хочу именно этого, — сказал Махмат.
— Мы уничтожаем отдельные бронеединицы и автомобили, а вы говорите о большой колонне русских грузовиков. У большой колонны будет сильное охранение, ее прикроют с воздуха. Мы получим ответный удар после первых же выстрелов.
— Речь идет не о нападении. На пути колонны два перевала. Ближний перевал мы успеем заминировать, сделать непроходимым, если послать людей прямо сейчас, чтобы они успели опередить колонну.
— Далеко. Трудно.
— Мы обязаны сделать это, — твердо произнес Махмат. — Мы должны закрыть перевал, иначе нам не простят.
— Было бы чего прощать, — пренебрежительно поморщился Сулейман, измеряя еще раз расстояние по карте. — Не успеем.
По голосу Сулеймана понял Махмат, что командир отряда торгуется, хочет заполучить за эту операцию как можно больше.
— Нужно успеть! — решительно повторил Махмат. — В крайнем случае обстреляем и задержим колонну на подступах к перевалу.
— А охранение?
— Пошлите две группы с гранатометами и минометами. Что важнее: операция или десяток ваших людей, которых мы можем набрать в любом кишлаке?
— Кто захочет подставлять свою голову, не видя в том смысла? Вам известно, дорогой гость, какие сейчас расценки? За уничтоженную автомашину платят не так уж много. За бронетранспортер — восемьдесят тысяч афгани. За танк — сто тысяч. Есть смысл рисковать. Машины рвутся на минах — мы получаем деньги. Такая наша работа. Теперь мы готовимся сбить вертолет. У нас есть переносное зенитное орудие, мы хотим пробраться ближе к аэродрому. Руководство обещает за уничтоженный вертолет миллион афгани. Целое состояние! — Сулейман возбужденно потер руки. — И если командование предлагает такие деньги, значит, это очень важно… Мы постараемся. С большими деньгами можно поехать куда угодно, хоть во Францию, хоть в Америку, пожить в свое удовольствие. А вести бой нам невыгодно. Бой дает много потерь и мало доходов. Зачем мне терять специально обученных минеров-подрывников?
— Сейчас особый случай.
— Хорошо, дорогой гость, я пошлю людей на перевал ставить мины. Я сам пойду с ними. Но задержать русских в долине не в наших силах.
— Очень прошу тебя, Сулейман, остаться здесь и руководить всей операцией. Никто не знает лучше тебя людей и местные условия. У тебя есть рация?
Сулейман ответил помедлив, поколебавшись:
— Радиостанция неисправна.
Махмат понял, что с радиостанцией все в порядке, но Сулейман, как и многие моджахедины, не хочет ее использовать. Не только из-за боязни, что противник запеленгует передачу, определит местонахождение отряда. Перейдя границу, оказавшись в Афганистане, моджахедины получали самостоятельность, действовали по своему усмотрению, избегая столкновений с войсками. А будешь поддерживать связь с Центром, тебе навяжут невыгодные, опасные дела. Если приказ получен, его надо выполнять. Так лучше не получать.
— Эти радиостанции… — притворно вздохнул Сулейман. — В походе они ломаются, а у радистов нет опыта.