В строке 12, повествующий бард продолжает мастер класс, который он даёт поэту-сопернику. Автор сонета в этой строке предлагает умозаключение, для следующего шага, относительно всего творческого процесса в написании произведения: «Принять чтоб, нового знакомого в разуме твоём». Безусловно, говоря о «новом знакомом», бард имел ввиду новую идею, которую нужно принять «в разуме».
Заключительными двумя строками сонета 77, бард традиционно по-шекспировски подводит «красную» черту всему вышеизложенному.
«Те службы, так часто, как поникшими смотрятся в нём,
Тебе принесут пользу, и более наполнят твою книгу» (77, 13-14).
В строке 13 и 14, бард сделал некоторую ремарку, и подтвердил, что всё выполненные поэтапные шаги творческого процесса, описанные им выше, «так часто, как поникшими смотрятся», то есть незначительными и невзрачными. Обращаясь поэту-сопернику, далее поясняет ему важную деталь, которая является узловым и завершающим звеном любого творческого процесса написания книги: «Те службы…тебе принесут пользу, и более наполнят твою книгу». Все идеи, ранее казавшиеся незначительными, на заключительном этапе написания книги, могут оказаться востребованными. Так как в итоге «принесут пользу, и более наполнят твою книгу», — так, автор сонета посвятил в секреты писательского мастерства поэта-современника в строке 14.
Анализ критических интерпретаций контекста сонета 77.
Сонет 77 начинается с внимательного рассмотрения бардом своего лица в зеркале, и последующими наблюдениями за разрушительным течением времени, которое неумолимое и беспощадное ко всему живому. Именно так, как в известном изречении «memento mori», «помни о смерти». Эта крылатая фраза, словно ритуал средневековой традиции созерцания собственного угасания и умирания автора сонета.
Сонет 77 переходит от этой темы к следующей, которая по своей сути является умозрительной моделью творческой деятельности самого барда. Через созерцание, изучение, анализ и написание творений — точно в соответствии с возникшими мыслями и идеями. Однако бард интерпретирует эту модель через проведение параллелей, путём перенесения проекции своей творческой деятельности, непосредственно на поэта-соперника, которому посвящена группе сонетов «Поэт Соперник».
Однако, значительная часть критиков сошлась на другой версии, по их мнению, сонет 77 посвящён молодому человеку, адресату серии сонетов «Прекрасная молодёжь».
Версия принадлежности сонета 77 к группе сонет «Поэт Соперник», является исключительно моим мнением в понимании того, кому был адресован сонет 77, который отличается от остальных, как по форме, так и по содержанию. У прочитавшего сонет 77, может сложиться впечатление, что сонет был написан позднее следующих за ним сонетов по нумерации, а при вёрстке первого сборника сонетов вставлен в середину сборника.
По мнению критиков Джорджа Стивенса (George Steevens) и Эдмонда Мелони (Edmond Malone), сонет 77 Уильяма Шекспира, вполне мог быть неким подарком к экземпляру книги с чистыми листами, а также экземпляра книги с титулами, ещё не написанного произведения, подаренный молодому человеку, адресату серии сонетов «Прекрасная молодёжь».
Эдвард Дауден (Edward Dowden) предположил, что данный сонет имел отношение к серии сонетов «The Rival Poet», посвящённой поэту-сопернику, ввиду того, что бард, в то время потерял благосклонность молодого человека. Согласно версии критика Даудена, бард подарил юноше пустую книгу, которую предложил заполнить ему самому, так как бард в то время находился в состоянии разрыва с молодым человеком и не мог, что-либо предложить, так как безмолвствовал.
Там же, было высказано предположение, что упомянутые в сонете предметы: зеркало и циферблат могли быть устройствами, предоставленными в виде иллюстрации на обложке книги, но при условии, что книга была реальной.
С другой стороны, как предположил критик Уильям Рольф (William Rolfe), эти предметы могли быть реальными подарками, предложенными к книге с пустыми страницами. Генри Чарльз Бичинг (Henry Charles Beeching) отверг какую-либо конкретную биографическую подсказку в тексте сонета 77. Он предположил, что сонет, не был связан с теми сонетами, которые следуют за ним в последовательности, и поэтому этот сонет, следует читать отдельно от остальных.
Сонет 77, вместе с другими сонетами, которые ему предшествовали и сонетами, следующими за ним, образуют группу. В которой, бард умозрительно обращаются к «процессу написания произведения». В сонете 76, повествующий бард опасался, что его манера написания произведения, может оказаться старомодным современникам, а в сонете 77, бард якобы продемонстрировал неуверенность, и свои опасения «оказаться непонятым», как основную проблему. Сопоставив риторику в сонете 77, в качестве литературного приёма «correlatio», «корреляция», который чрезмерно использовал Филипп Сидни (Philip Sidney) в 1590-х годах, А позднее, в том же десятилетии, этот литературный приём, был высмеян сэром Джоном Дэвисом (John Davies) в его «Gullinge Sonnets». В конце концов, повествующий бард нашёл целесообразное решение этой проблемы, приняв правильное решение при написании следующего, сонета 78, — резюмировал критик Чарльз Бичинг.