Таким образом, подгруппа сонетов 1-17 были объединены тематически, как «о продолжении рода». В противовес утверждениям некоторых критиков, что эти сонеты, вполне можно было объединить в одно стихотворение, ввиду того, что они подпитывают друг от друга одной и той же темой. Критик Мьюр (Muir) предложил аргументацию, таким образом: «Первые семнадцать сонетов, призывающие молодого человека жениться, чтобы увековечить свою красоту, используют, как мы увидели, традиционные аргументы в пользу брака — через некие образы ... Эти сонеты тесно связаны повторением рифм в смежных или несмежных строках». Сонет 11, в некоторой степени отделен от темы брака, и тех последствий, о которых в нём говорится, а именно о природе, одаривающей молодость, где «…живёт мудрость, красота и приумноженье». Далее, повествующий бард добавляет, что было бы «крайне глупо», со стороны юноши не иметь детей, через которых, он мог бы передать свою красоту и грацию, а также прекрасные черты лица».
Шекспир прославился мастерством игры слов в их двусмысленности, как например, в первой строке сонета 11: «Как быстро ты можешь убывать, так быстро ты взрастаешь», где читателю раскрывается паттерн, заложенный автором в подстрочник — «о сущностной основе природы».
После завершения последовательности «брачных сонетов», Шекспир обращается к молодому человеку в сонете 126. Где был использован литературный приём аллюзия, с очевидной ссылкой на мифологический образ Нарцисса, который угасал, когда рос в юности. Этот образ, вполне мог быть использован автором, в качестве аргументации ключевой идеи о продолжении рода. Детерминировано, образ Нарцисса, неоднократно упоминался Мьюром, как литературный образ схожий с образами в сонетах о продолжении рода. В сравнительной метафоре при проведении параллелей между молодым человеком адресатом и мифологическим Нарциссом, которые оба одержимы любованием собственной красотой.
Можно соглашаться, и не соглашаться с этими утверждениями, но в сонете 11, Шекспир с первых строк обращается к Природе, с помощью литературного приёма персонификации. Что находит отражение в начале второй строки: «В одном из тех твоих...», где направление и риторика обращения указывает к кому, обращается автор, и это Природа.
— Но кто «те твои»? Ответ, вполне очевиден, это самые совершенные и красивые из числа молодёжи, являющиеся избранниками Природы, достойными представителями прекрасной молодёжи! (Ремарка автора эссе).
Уильям Рольф (William Rolfe) взявший начальные строки, в качестве ключевых выдвинул более расширенную интерпретацию. Которая базировалась на аргументации, что сам факт рождение детей означает, что независимо от того, как быстро он будет изменяться с возрастом, его красота молодости, которая с возрастом уйдёт, будет передана его детям, то есть потомству. Рольф завершил своё описание словами: «Как бы заново вырастая из того, от чего ты уходишь (чтобы снова уйти)». Таким образом, искусственно создал психологический парадокс. Из-за чего, контекст сонета приобретает другое звучание, тем самым подготавливая почву для того, что больше всего хотел сказать бард молодому человеку.
Кэтрин Дункан-Джонс (Katherine Duncan-Jones) расширила тему дискуссии, в комментариях ключевой идеи, которую хотел донести повествующий бард в строке 3: «И та, кровь свежая, которую ты молодым — даришь».
Где бард находит доводы для аргументаций в передаче наследственных признаков через кровь, чтобы убедить молодого человека жениться для продолжения рода, Следом, автор сонета прогнозирует результат в случае отказа от продолжения рода, которой может закончиться для всего человечества плачевно: «Если б, все так думали, то времена могли бы перестать / И этак, через шестьдесят лет — миру прекратиться, вдруг».
Cтрока 5 начинается со слов: «Здесь, с чем живёт мудрость, красота и приумноженье», намекает на ключевые аргументации в пользу брака и продолжения рода. В отличие от этого, при несоблюдении этого «плана» продолжения рода, детерминировано приведёт к обратному результату «...останется глупость, старость и хладное тленье». В строке 7, выдвигая окончательные аргументы: «Если б, все так думали, то времена могли бы перестать», бард логически подводит черту написанному ранее.
Итак, бард традиционно в качестве литературного приёма использует «время», как доминирующую категорию в строке 8: «И этак, через шестьдесят лет — миру прекратиться, вдруг» профетически подчёркивает временные рамки существования человечества. Данная строка даёт определение слову «год», что означает много «лет». Аллегорически переводя в численное измерение, то есть чтобы «миру прекратиться», миру с разумной жизнью, а именно — миру людей.