- Не заводись, Акбар, - примиряюще сказал Орлов, - мы приехали за помощью.
- Извините, - произнес Асанов, - вы действительно ни при чем. Просто характер такой, не могу спокойно говорить об Афганистане. Я потерял там много друзей.
- Мне говорили, - кивнул Затонский, - я вас понимаю.
- У тебя есть люди, подготовленные для такого маршрута? - спросил Орлов.
- Конечно, есть. Действовать придется на севере?
- Да, район Бадахшана. Нурулла базируется в тридцати километрах от Ишкашима. Там небольшой городок - Зебак. А почему вы спрашиваете? Разве есть разница, где действовать? - поинтересовался Затонский.
- На юге другие обычаи, кочевые племена. В языках есть различие - пушту и фарси. Смотря какой район. В области Фарьяб, например, живет много туркменов, а это уже тюркская группа языков, - объяснил Асанов.
- Ясно. Вы их хорошо понимали?
- Практически да. Таджикский и фарсидский языки почти идентичны. Практически один язык. Как, например, турецкий и азербайджанский. Хотя узбекский немного отличается.
- У вас есть люди, знающие фарси?
- Разумеется. Но очень мало.
- Нужно будет подготовить группу в семь-десять человек, - предложил Орлов.
- Мы дадим своих специалистов, - предложил Затонский, - я привез их с собой.
- Кто такие? - недовольно поинтересовался Асанов.
- Ждут в соседней комнате, майор Ташмухаммедов и подполковник Падерина. Отличные профессионалы.
- Не пойдет, - возразил Асанов.
- Не понял.
- Женщина не пойдет, - пояснил Асанов, - это исключено.
- Вы не совсем меня помяли, - улыбнулся Затонский, - эта женщина подполковник разведан, сама из Туркмении. Знает обычаи. Владеет фарси я пушту. Имеет два боевых ордена. Она не гимназистка, а боевой офицер.
- Согласен. Но в Афган она не пойдет.
- Я привез ее для того, чтобы она приняла участие в этой операции. Так решило наше руководство. Эти люди вне вашей компетенции. Вы просто подберите еще своих людей.
- Тогда я отказываюсь, - резко встал Асанов, - набирайте людей сами.
- Сядь, - резко махнул Орлов, - характер ни к черту. Чего кипятишься? Их люди - они и решают.
- Женщина не пойдет, - упрямо возразил Асанов, - ее сразу заметят, вычислят. Это мусульманская страна. А во время переходов, как она будет себя чувствовать? Это только в кино артистки во время войны всегда бодрые и веселые. А в реальной жизни бабы в таких операциях участия не принимают. Вы же все понимаете лучше меня. Начнутся месячные, что будем делать? Мыться где? Ребята сутками не умываются, а вы говорите женщина! Это значит подвести всех остальных.
- Можно, я приглашу подполковника сюда? - спросил, почему-то улыбаясь, Затонский.
- Меня трудно переубедить, - сел на свое место Асанов.
- Попросите подполковника Падерину и майора Ташмухаммедова зайти к вам в кабинет. Они в комнате N14, - предложил генерал Затонский.
Асанов раздраженно молчал.
Орлов поднял трубку.
- Генерал Орлов, - требовательно произнес он, - гости у вас? Пригласите в кабинет.
- Вы женаты, товарищ Асанов? - спросил вдруг Затонский.
- Да. Вы хотите знать, почему я так не люблю женщин? Напротив, я их слишком люблю, чтобы ими рисковать. Война - не женское дело.
В дверь постучали.
- Да, - крикнул Асанов.
Дверь открылась и в кабинет вошла семейная пара афганцев. Грязный, помятый, небритый, среднего роста афганец в традиционной афганской одежде, стоял рядом со своей супругой, одетой в темную чадру. Видна была только полоска глаз.
- Удачный маскарад, - нахмурился Асанов, - но это еще ничего не значит.
Он поднялся, подошел к обоим офицерам.
- Вы говорите на фарси? - спросил он по-русски.
Женщина кивнула головой.
- Я вас приветствую в своем доме, - произнес традиционное пуштунское приветствие Асанов.
Женщина молчала.
- Да пошлет Аллах удачу вашему дому, - поблагодарил его мужчина.
- Хорошо, - сказал Асанов.
На Востоке в присутствии мужа женщина не имела права отвечать на вопросы постороннего мужчины.
- Теперь отвечайте, - потребовал Асанов, - сколько раз вы были в Афганистане?
- Пять раз, - ответила женщина. Голос у нее был немного хриплый, характерный для восточных женщин.
- Вы умеете готовить афганские блюда?
- Да.
- Молиться?
- Совершать намаз, - уточнила женщина. - Конечно. Я знаю коран.
- Скажите четвертую суру.
Женщина чуть улыбнулась.
Четвертая сура корана была посвящена женщине.
- Во имя Аллаха милостивого, милосердного! - начала женщина - О, люди! Бойтесь вашего Господа, который сотворил вас из одной души и сотворил из нее пару ей, а от них распространил много мужчин и женщин. И бойтесь Аллаха, которым вы друг друга упрашиваете, и родственных связей.
Пока женщина говорила, Асанов внимательно следил, как она держится, произносит словосочетания, ставит ударение в словах. Орлов и Затонский, не понимавшие на фарси, наблюдали за генералом Асановым.
- ... А если вы боитесь, что не будете справедливы с сиротами, то женитесь на тех, что приятны вам, женщинах - и двух, и трех, и четырех. А если боитесь, что не будете справедливы, то - на одной или на тех, которыми овладели ваши десницы.
- Достаточно, - наконец улыбнулся и Асанов, - снимите чадру.
Она откинула покрывало.
Длинные волосы, узкое лицо, выступающие скулы, красивый разрез глаз.
- Вы русская?
- Отец из молокан, мать туркменка, - ответила женщина.
- В бою бывали?
- Получила ранение в Принсапольке, - вместо ответа сказала женщина.
- Где это? - удивился генерал.
- В Никарагуа.
- Сколько вам лет?
- Тридцать девять, - она посмотрела ему в глаза.
- Сколько лет в разведке?
- Шестнадцать.
- Проходили специальную подготовку?
- Дважды. Даже бывала в вашей зоне, - добавила Падерина.
- В зоне, - он задумался. Повернулся, подошел к столу и вдруг резко быстро бросил тяжелую книгу. - Держи.
Затем еще одну.
- Отбивай.
Она успела схватить первую и отбить вторую. Книга полетела через всю-комнату и, ударившись об стену, упала на пол.
- Черт с вами, - сказал Асанов, возвращаясь на свое место. Можете оставаться.
- Вас, кажется, волновали еще какие-то проблемы женского организма? спросил Затонский.