Достав из-под стола баскетбольный мяч, Болитар стал крутить его на указательном пальце. Ловкие руки вращали мяч под оптимальным углом, чтобы и с оси не смещать, и скорость не падала. Получилось размытое рыже-бурое пятно. Глядя на него, словно гадалка в хрустальный шар, Майрон увидел другой, параллельный мир, а в нем себя, молодого, полного сил, делающего точный бросок из трехочковой зоны в последнюю минуту матча. На этом образе лучше не зацикливаться, но он, не желая исчезать, занимал все воображение…
В кабинет вошла Эсперанса, села и стала ждать.
Мяч перестал вращаться, Майрон спрятал его под стол, а потом передал компаньонке статью:
— Вот, посмотри!
— Несколько учителей хвалят погибшего ученика, — сказала девушка, пробежав глазами текст, — и что такого? Наверняка журналисты половину переврали.
— Нет, это не просто пара обычных комплиментов. У Кертиса Йеллера не было проблем ни с полицией, ни со школьной администрацией, зато почти безупречная посещаемость и средний балл 3,9 из четырех возможных. А ведь наш парень из трущоб Филадельфии.
— При чем тут это? — пожала плечами Эсперанса. — Какая разница, кем был Йеллер, Эйнштейном или идиотом?
— Никакой. Просто еще одно несоответствие. Зачем мать Кертиса назвала сына негодным воришкой?
— Может, она знала больше учителей?
Спортивный агент покачал головой: перед глазами встала Диана Йеллер: гордая и элегантная, когда открывала дверь, но, стоило упомянуть погибшего сына, внезапно настороженная и недоброжелательная.
— Она солгала.
— С какой целью?
— Не знаю. По мнению Уина, ее подкупили.
— Мысль неплохая, — кивнула Эсперанса.
— Что, мать согласилась на взятку, чтобы покрыть убийцу сына?
— Почему бы и нет? — пожала плечами компаньонка.
— Ты веришь, что мать… — Майрон осекся. На лице Эсперансы полная невозмутимость — вот еще один человек, который всегда верит в худшее. — Задумайся над этой версией хоть на секунду! Кертис Йеллер и Эррол Суэйд среди ночи проникают на территорию элитного теннисного клуба. Зачем? Чтобы обворовать? А что красть-то? Время позднее, кошельков в раздевалке не найдешь. Так что они хотели унести? Кроссовки? Пару ракеток?
— Может, им стереоустановка понравилась, — задумчиво проговорила Эсперанса. — А в некоторых клубах есть широкоэкранные телевизоры.
— Хорошо, допустим, ты права. Проблема только в том, что машину они не взяли: добирались общественным транспортом, а потом пешком. Как же они планировали нести награбленное? В руках?
— Ну, вдруг собирались угнать машину?
— С охраняемой стоянки?
— Все может быть, — пожала плечами компаньонка. — Не возражаешь, если на секунду сменю тему?
— Конечно, нет.
— Как прошла встреча с Эдди Крейном?
— Страстный фанат Маленького Пончо. Говорит, она настоящая красотка.
— Красотка?
— Угу.
— У мальчика отличный вкус, — кивнула Эсперанса.
— Характер еще лучше. Мне он понравился: умненький, отлично понимает, что хочет. Чудо, а не парень.
— Хочешь его усыновить?
— М-м-м, нет.
— А представлять его интересы?
— Родители обещали перезвонить.
— Сам-то что думаешь?
— Трудно сказать. Я мальчишке понравился, а родителей смущает, что агентство маленькое. — Майрон сделал паузу. — Как дела с «Бургер-сити»?
Девушка протянула папку с документами:
— Предварительный контракт для Фила Соренсона.
— На съемку рекламного ролика?
— Только ему придется нарядиться соусом.
— Каким именно?
— Кетчупом.
— Главное, что не майонезом! — Болитар просмотрел контракт. — Отлично, цифры приятные.
Глаза Эсперансы прожигали насквозь.
— Даже более чем приятные, — как можно шире улыбнулся Майрон.
— Здесь по сценарию я должна потерять голову от твоей похвалы? — Девушка показала на стопку газетных вырезок. — Мне удалось отыскать психиатра, у которого наблюдалась Валери во время пребывания в Дилуэрте. Доктор Джулия Абрамсон, сейчас ведет частную практику на Семьдесят третьей улице. Естественно, с тобой встречаться не желает, равно как и обсуждать своих пациентов.
— Женщина-психиатр, — задумчиво проговорил Майрон. — Возможно, удастся очаровать ее острым умом и подтянутым телом.
— Безусловно, — кивнула Эсперанса. — Но на случай если она не даун, я придумала альтернативный план.
— Какой?
— Перезвонила к ней в офис и, слегка изменив голос, соврала, что ты потенциальный пациент, и записала на прием. Итак, доктор Абрамсон ждет тебя завтра в девять утра.
— А какое у меня расстройство?
— Хронический приапизм.[18]
— Очень смешно!
— Вообще-то с тех пор, как уехала эта… забыла имя… наступило значительное улучшение.
«Этой… забыла имя» была Джессика, что Эсперанса прекрасно помнила. Компаньонка Майрона явно недолюбливала его девушку. Заподозрив ревность, сторонний наблюдатель попал бы пальцем в небо. Да, Эсперанса хороша собой, и, как следствие, между ней и Майроном не раз вспыхивали искры взаимного влечения, однако тот или другая оказывались достаточно благоразумными, чтобы вовремя затушить опасное пламя. К тому же факт оставался фактом: в выборе возлюбленных мисс Диас нравилось разнообразие, причем диапазон не ограничивался ростом, весом или цветом кожи потенциального кандидата. К примеру, сейчас она встречалась с фотографом, которого звали Люси. Лю-си. Для тех, кто не понял, имя женское.
Нет, причина неприязни куда проще: на глазах Эсперансы Джессика бросила Майрона, и, понаблюдав за мытарствами шефа, компаньонка затаила злобу.
— Так чем, ты сказала, я болен?
— Ну, однозначного ответа я не дала. Слышишь голоса, страдаешь от параноидной шизофрении, обмана слуха, зрения и так далее.
— Как тебе удалось так быстро договориться о приеме?
— Заявила, что ты кинозвезда.
— Как меня зовут?
— Не уточнила, — хитро улыбнулась Эсперанса. — Ты слишком популярен.
ГЛАВА 18
Кабинет доктора Джулии Абрамсон располагался на углу Тридцать седьмой улицы и Сентрал-парк-уэст. Чуть севернее, около парка, стоит небоскреб «Сан-Ремо», где поселились Дастин Хоффман и Дайан Китон. Одно время к ним хотела присоединиться Мадонна, но владельцы решили, что она им не подходит. Квартира Уина немного южнее, в «Дакоте», где жил Джон Леннон; пересекая внутренний двор, всякий раз проходишь мимо подъезда, где застрелили человека, которого называют Эйнштейном рок-н-ролла.
У входа в кабинет ажурные решетки из кованого железа. Интересно: они для красоты или для безопасности? Ответ Майрон не знал, но в том, что психиатр защищен пусть даже ажурной решеткой, разглядел какую-то иронию.
Ладно, не какую-то, а четко ощутимую и горькую.
Болитар нажал на кнопку звонка и, услышав писк зуммера, вошел. На прием он надел самые дорогие солнцезащитные очки из своей коллекции, хотя на улице было облачно. Конечно, что еще носить мистеру Кинозвезде!
Администратор — аккуратно одетый парень с модным галстуком — пропел:
— Доброе утро!
Наверное, по должностной инструкции его голос должен звучать умиротворяюще, но получилось больше похоже на мяуканье кошки, попавшей в лапы живодера.
— Я к доктору Абрамсон, мне назначено на девять часов.
— Да, конечно! — оживился администратор и, вглядываясь в лицо посетителя, явно гадал, какая из звезд к ним пожаловала. Майрон поправил темные очки. — Пожалуйста, пока есть время, заполните карточку.
Спортивный агент изобразил раздражение от внезапно возникшего неудобства.