А взгляд остался грустным и даже потерянным.
– Я вас провожу, – вызвался он.
Зоя задумалась. Ничего страшного не произошло, Макогон за ней не гнался, бояться нечего. А одной ей спокойней и уютней, чем с непонятным ухажером.
Павел увлекся Зоей не на шутку, он совершено забыл, зачем он здесь, но Макогон сам напомнил об этом. Он вышел из кабинета шумно, напористо. И резко остановился, врезавшись взглядом в Павла.
– Вы здесь?
– Гражданин Макогон? – жестко спросил Павел.
– Допустим, – растерянно кивнул мужчина.
– Плохо вы себя ведете, гражданин Макогон.
– Ничего не было, – опустив голову, тихо сказала Зоя.
– Вот, ничего не было!
– Ничего не было?
Макогон мог произвести впечатление своей внешней фактурой: рослый, крупный, Павел был ниже как минимум на полголовы и по ширине уступал. Но при этом он с легкостью сдвинул с места эту тушу, ударив руками по плечам. Макогон врезался спиной в стену между дверным косяком и шкафом. А Павел с силой надавил ему на плечи, с вызовом глядя на него. Он требовал не повиновения, напротив – борьбы. Он разрешал ему ответить ударом на удар, но Макогон как будто примерз к стенке. Не чувствовал он в себе сил, чтобы противостоять физическому напору. И моральному натиску закона.
– Ну погорячился… – пробормотал он, потрясенно глядя на Павла. – Сам не понял, что на меня нашло…
– Я пойду? – Зоя теперь спрашивала, а не ставила перед фактом, как в прошлый раз.
– Подождите немного, – мотнул головой Павел, продолжая давить взглядом на Макогона.
Он уже вспомнил, зачем сюда пришел, но, если Зоя вдруг уйдет, он бросит все и побежит за ней. Он точно это знал. Никогда он еще не сходил с ума из-за женщины. И не сходит, но уже близок к тому.
– Не надо уходить, – подал голос Макогон. – Я беру вас на работу. И обещаю, больше никогда, даже намеком.
– Куда ты берешь ее на работу? В свою бандитскую контору?
– Почему бандитская? Нормальная контора.
– А махинации?
– Какие махинации?
– С Молдаванином.
На самом деле Павел не знал ни о каких махинациях, связанных с этим агентством. И о сотрудничестве с бандитами мог только догадываться. Но говорил он уверенно, в твердом обличительном тоне.
– С Молдаванином? Я?.. Да что вы такое говорите?
Макогон дернулся, пытаясь вырваться из захвата, причем во всю свою мощь, но не зря Павел с детства тренировал руки в силовой борьбе и гимнастике – он без особых усилий сдержал этот порыв.
– Где Молдаванин? – резко спросил он.
– Да я откуда знаю?
Макогон снова дернулся, в этот раз Павел не только удержал его, но и хорошенько встряхнул. Мужчина запаниковал, как зажатая в угол крыса.
– Где, спрашиваю?
– Да не знаю я!..
– А Молдаванина знаешь?
– Ну его самого не знаю…
– А кого знаешь?
– Ну Вениамина…
– Кто такой Вениамин?
– Кто такой Вениамин? – дрогнувшим голосом сам у себя спросила Макогон.
Понял, что сболтнул лишнее, стушевался. Даже глазки как стыдливая девочка отвел.
– Веня Стив.
– Веня Стив?! Не знаю такого!
– Стивцов Вениамин Андреевич.
– Да нет, не знаю такого! – мотнул головой Макогон.
Он снова дернулся и на этот раз смог вырваться из захвата, но только потому, что Павел сам отпустил его. И поспешил за Зоей, которая, ничего не говоря, вышла в коридор. И он потянулся за ней, чувствуя себя предателем.
Нужно было трясти бизнесмена, по крупицам вынимая из него правду о его бандитских покровителях, а он бросил все – и службу, и долг перед ней, чтобы только не отстать от юбки. А ведь Макогон мог что-то знать.
Зоя вышла на улицу, Павел за ней. Она заметила его, но вместо того, чтобы остановиться, ускорила шаг.
– Зоя, вы куда-то торопитесь? – нагнав ее, спросил он.
Нужно было сказать что-то другое: о погоде, о весне, которая вдруг так решительно заявила о себе, настроив на яркий романтический лад, но Павел подумал об этом слишком поздно.
– Да, наверное, уже домой, – пожала она плечами.
– А собирались куда?
– Да никуда. Предложений сейчас не так много, – сказала он, бросив взгляд через плечо.
– Вы меня извините, если я что-то не так сделал.
Зоя остановилась, повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза. Она не пыталась его очаровывать, но сила ее обаяния накрыла его с головой. Очередной волной. И снова сознание кувыркнулось, как выброшенная на берег пустая консервная банка.
– А что вы не так сделали? – спросила она тоном следователя, ведущего допрос.
– Ну не знаю, – смутился Павел, чувствуя себя подсудимым в клетке из колючих взглядов.
– Может, вы думаете, что помешали мне? Может, я всего лишь заигрывала с этим? Цену себе набивала, да? – наседала Зоя, внимательно глядя на него.