Для убеждения родителей волшебство была абсолютно необязательно. Очаровательная Флёр улыбалась, рассказывая им о замечательной школе для одаренных детей и обещая поступление в лучшие университеты и светлое будущее. Мужественный Билл Уизли кивал. Главой школы стала профессор МакГонагалл, а для мира магглов директором числилась профессор литературы лондонского университета, Моника Грей.
Они предусмотрели практически всё. Почти…
========== Глава 1 ==========
Одиннадцать лет спустя…
Люциус Малфой поморщился, бросил быстрый взгляд на портреты бывших директоров Хогвартса и с плохо скрываемым раздражением захлопнул Книгу Новых Учеников. Впрочем, скрывать свои истинные чувства лорду Малфою, выполнявшему обязанности директора школы волшебства уже последние десять лет, причины не было. В кабинете директора, за исключением портретов, он был один.
Так и не сумевший вернуть себе расположение Тёмного Лорда после незабываемого фиаско с предсказанием в Отделе Тайн, Люциус последние годы носил много ничего не значащих титулов и званий. Продолжавший быть одним из самых щедрых доноров, лорд Малфой держал своё место в попечительском совете школы, но вопреки своим желаниям, был вынужден исполнять обязанности и её директора. Впрочем, какого директора? Люциус был по сути марионеткой и безмолвным исполнителем воли Тёмного Лорда.
Обязанности директора Люциус ненавидел всеми фибрами своей души. Как и его непосредственный предшественник, профессор Северус Снейп. Впрочем, признанный предателем и исчезнувший во время битвы за Хогвартс, Северус так никогда и не появился в своем портрете. Никто не знал, что с ним сталось, но ходили слухи, что экзекуцию двойного агента привел в исполнение сам Тёмный Лорд.
Не навещал свой портрет в кабинете директора и Альбус Дамблдор. Нет, это было не совсем так. Многие годы бессменный директор школы магии и волшебства и самый ярый из противников Тёмного Лорда, Дамблдор ненадолго появился в своей рамке после назначения директором Малфоя. Окинув неожиданного преемника снисходительным взглядом всегда тёплых глаз, Альбус покачал головой:
– Ты же всегда был умным, Люциус. Я долго не задержусь, но я здесь лишь для того, чтобы предупредить. Ты совершил ошибку. Вы все совершили ошибку, и что значительно хуже, задуманное вами является преступлением против самой магии. Она такого не прощает. Не простит и вам. Сейчас уже ничего сделать нельзя, но прошу тебя лишь об одном, Люциус. Не руби сгоряча, а перед тем, как действовать, проанализируй, что именно происходит перед твоими глазами, и что из этого логически следует. И помни, что вы все думаете, что победили, но на самом деле ваша победа – это настоящее поражение.
От изумления лорд Малфой даже не сразу успел отреагировать. Как новый директор Хогвартса, он мог бы запечатать Дамблдора в раме, но мысль пришла в голову уже после того, как бывший директор исчез. Много раз за последние одиннадцать лет Люциус пытался призвать его обратно. События заставляли задуматься, но бывший наставник не желал возвращаться.
Не соизволили почтить его вопросы ответами и другие бывшие директора, после печального опыта с Дамблдором, запечатанные в рамах. Все они презрительно фыркали и снисходительно бросали своему преемнику:
– Вы сами всё видите, господин директор. Сделайте соответствующие выводы.
А избежать выводов становилось все сложнее. Прежде всего, Книга Новых Учеников уже одиннадцать лет назад прекратила отражать магглорождённых волшебников. Они просто больше не появлялись на страницах, словно прекратили рождаться в не волшебном мире. Такого быть не должно было, опыт предыдущих десятилетий показывал, что наоборот, магглорождённых волшебников регулярно становилось всё больше и больше. Но за последние одиннадцать лет не появилось ни одного имени. Книга больше не отражала и детей, которые должны были бы родиться у исчезнувших после Битвы за Хогвартс магов. А ведь по логике вещей, из волшебного мира тогда пропало очень много волшебников, и их дети должны были где-то рождаться.
Сначала лорд Малфой считал, что они все покинули страну, и следовательно, их дети теперь появляются в книгах других школ волшебства. Но это не объясняло отсутствие магглорождённых в Англии. Конечно, никому до подобного не было дела: не успевших скрыться из волшебного мира Англии после битвы за Хогвартс, магглорождённых волшебников приспешники Тёмного Лорда тщательно отлавливали и поселяли в созданных резервациях.
Вывод напрашивался один: Книгу Учеников разделили волшебством, и в Хогвартсе на её страницах в перечне потенциальных Учеников появлялись лишь чистокровные и «угодные» Тёмному Лорду. Точнее сказать, дети определённых «неугодных Лорду» волшебников не появлялись.
Когда эта мысль впервые пришла в голову директору Люциусу, он попробовал спросить мнение портретов. Но бывшие директора Хогвартса избрали вопрос Люциуса проигнорировать, сосредоточенно делая вид, что все до одного очень заняты. Малфой вообще давно уже пришел к выводу, что почтенные портреты не воспринимали его, как директора. Значило ли это, что портреты все ещё подчиняются кому-то другому? Неужели, Минерве МакГонагалл?
Малфой-старший прекрасно помнил, что во время битвы за Хогвартс замок выполнял её приказы. Наверное, Люциус озвучил эту мысль вслух, потому что портреты мгновенно встрепенулись. Переглянувшись между собой и явно придя к какому-то согласию, они кивнули, но ответить избрал портрет одного из бывших профессоров с факультета Рейвенкло:
– Магия это магия, господин директор, – отчеканил старый волшебник, одарив его снисходительным взглядом. – Сделайте из этого выводы. Вы отсекли родниковую воду, свежий источник, который вливался и питал очень маленькое озеро.
Больше портреты бывших директоров ничего не говорили, но Люциус действительно не был дураком. Лорд Малфой сделал выводы, избрав, однако, ни с кем из соратников Тёмного Лорда ими не делиться. Время шло и выводы подтверждались, плюс, появлялись новые факты для размышления.
В их мире постепенно перестали рождаться наследники чистокровных семей. Рождались дети полукровок, но у наследников чистокровных происходили выкидыши. Одна за другой, чистокровные волшебницы беременели от своих чистокровных мужей, и менее, чем через три месяца, плод умирал.
Поначалу они предположили, что просто пары сложились неудачно. Тёмный Лорд позволил разводы – немыслимая практика в древних родах чистокровных. Но новые невесты не принесли никакого успеха. Всё повторилось с абсолютной точностью. Последние десять лет сыновья древних семейств меняли своих жён, как перчатки, но всё было безуспешно.
Последний раз его собственный наследник просто фыркнул. Драко уже успел сменить шесть жён, и ни одна из них не произвела на свет ребёнка. Они даже последние три раза пробовали полукровок. Внезапно оказался бесплодным и сам Люциус. Когда он год назад упомянул очередную попытку, Драко со стуком опустил стакан с виски на стол и, поджав губы, решительно развернулся к отцу.
– Какую очередную шлюху ты хочешь, чтобы я теперь попробовал? - в опочивальне собственной супруги на тот момент Драко уже давно не бывал. С момента очередной «неудачи».
– Почему шлюху? – только и смог выдавить ошарашенный подобной реакцией Люциус.
– Потому что мы берём их друг из-под друга. Реально, меняемся ими. Я только не понимаю, отец, зачем вы настаиваете, чтобы мы каждый раз заключали брак? Не проще ли просто спать со всеми по очереди без церемоний?
– Наследники чистокровных родов должны рождаться лишь в законном браке, – ледяным голосом отчеканил Люциус. Как заученный с детства урок отвечал, без запинки.
– Ах, да, конечно, – Драко залпом опрокинул свой стакан виски в рот и покинул комнату, напоследок бросив через плечо. – Когда примешь решение, кого хочешь подложить под меня на этот раз, скажешь.