– Нет у нас с тобой больше никаких дел, – простонала Саша, с трудом вставая на ноги.
– Ошибаешься, – возразил Тютрин. – Ты – моя, запомни это! Никакой Костя тебе не поможет! Если он вдруг появится где-нибудь на горизонте, пожалеет на всю оставшуюся жизнь. Телефон давай!
Не дожидаясь Сашиного согласия, он вытащил мобильный, торчавший из заднего кармана ее джинсов.
– Не пожалеет! – выкрикнул Пашка. – Это ты пожалеешь! Я думал, ты – мой друг, а ты не друг! А Костя – мой самый лучший друг!
– Короче, пошли! – схватил Тютрин Сашу за руку и потащил ее и ее сына к подъезду. – Открывай! – приказал девушке у подъездной двери.
К сожалению, никого, кто бы мог помочь Саше, рядом в это время не оказалось, а случайные прохожие проходили мимо, отворачиваясь или опуская глаза. По крайне мере, девушка так думала. Все произошло очень быстро.
Поднявшись лифтом на шестой этаж, Тютрин втолкнул Сашу с ребенком в квартиру, зашел следом и захлопнул дверь. Мэри, миниатюрная кошечка двух лет, встречала хозяев. Когда Тютрин проятнул руку к ней, чтобы погладить, кошка цапнула его за палец, отпрыгнула и шмыгнула под тахту в зале.
– Вот мерзкое животное! – произнес Тютрин, облизывая поцарапанный до крови палец.
– Мэри хорошая! – воскликнул Пашка.
– Что тебе надо? – спросила незваного гостя Саша. Они оба оставались в прихожей. Девушка, скрестив руки на груди, прислонилась спиной к стенному шкафу. Тютрин стоял напротив. Спиной к дверям.
– Откуда столько ненависти? – поинтересовался он.
– Ненависти?! Ха! – возразила Саша. – Много чести! Ты мне омерзителен, но я тебя не ненавижу. Я отношусь к тебе никак, как к пустому месту. Ты сам все изгадил.
– Ты говорила, что любишь меня, что хочешь дочку от меня родить…
– Я любила тебя, Женя! Я этого не отрицаю. Но сейчас я хочу, чтобы ты оставил нас в покое!
– Кого это нас? Тебя и задрота этого очкастого?
– Меня и Пашу.
– Ты – моя, не забывай этого!
– Я – своя, и я не вещь!
– Послушай, если я увижу тебя с другим, я не знаю, что с вами обоими сделаю!..
– Твои угрозы тебе не помогут. Ты сам все испортил. Я давала тебе шанс. Обидела Костю и оттолкнула от себя ради того, чтобы быть с тобой. Ты этого не оценил. Ты только оскорблял меня, унижал и бил. Уходи, или я вызову милицию. Ты мне никто, Женя, и я тебя не боюсь…
– Не боишься?… – перебил Сашу Тютрин, широко улыбаясь.
В следующую секунду его рука метнулась к горлу девушки и сдавила его тисками, впечатав Сашу в шкаф. Она захрипела, инстинктивно вцепившись обеими руками в руку, сжимашую ей шею. Воздуха катастрофически не хватало и почему-то дико захотелось в туалет. Только бы не описаться у него на глазах, таких страшных и пьяных. Он никогда трезвым не появлялся с тех пор, как понял, что обрел власть над ней. Да, ей нравились его грубость и брутальность, криминальное прошлое, которым Тютрин кичился, даже побои поначалу нравились, которые воспринимались как игра, прелюдия к сексу. Дальше стало только хуже. Тютрин не воспринимал ее как личность, лишь как собственность, растаптывал ее и смешивал с грязью. Когда Саша поняла это, чуть не сошла с ума. Променяла Костю на этого подонка! Но тем не менее зависела от него, как наркоманка. Даже сейчас… Дура!.. Дура!.. Дура!..
– Отпусти маму! – в прихожую вбежал Пашка. Он укусил Тютрина за ногу. Тот отшвырнул мальчишку, как котенка, на мгоновение ослабив хватку. Этого хватило Саше, чтобы вдохнуть воздуха и заехать коленом Тютрину между ног. Тот охнул, отпустив девушку, и закрутился волчком на одном месте, часто дыша, превозмогая боль. Саша выхватила свой телефон и юркнула в туалет, заперлась в нем, посчитав наиболее безопасным местом. Пыталась набрать трясущимися руками номер службы спасения.
Тютрин одним рывком распахнул дверь туалета, вырвав замок «с мясом». Ударил по Сашиной руке с телефоном. Она его не удержала. Телефон куда-то отлелел. Тютрин выволок Сашу за волосы в прихожую, двинул ее головой о дверь стенного шкафа. Пашку запер в детской. Мальчик плакал, кричал, требуя не трогать маму, и царапал ногтями дверь, пытаясь ее открыть.
– Сука! – пнул Тютрин лежавшую на полу девушку. – Успела, сука, мусорам настучать или нет? Отвечай!
– Успела, – прохрипела Саша. – Еще как успела! А ты и обосрался от страха, мудак?…
– Не дождешься, – ответил Тютрин. – Хотел же по-хорошему. Это ты виновата!.. – проорал он. – Ладно, я уйду, но обязательно вернусь, слышишь меня? Бабки где твои?
– Не твое дело, – прозвучал ответ.
– Без тебя найду, – буркнул Тютрин.
Он взял ее сумочку, достал кошелек.
– Не смей! – Саша поднялась на ноги, держась за стену.