'Что-то я тупею не по дням, а по часам'.
Глава 3. Мир полон благородных рыцарей
Проснулась она в ужасе: темный тяжелый неясный сон был прерван чем-то еще более пугающим. Несколько секунд Аля пыталась сообразить, что случилось, пока не услышала, видимо уже не первый, звонок в дверь.
'Фу, это Дэйвид!', облегчению не было предела. Она сразу заметила, что ключ он забыл. К ее удивлению, Дэйвид вернулся не один. Аля поморщилась, увидев Андрея, к приходу гостей она готова не была.
- Тебе придется сказать ему, - с порога решительно заявил Дэйвид, - Андрей считает, что это по твоей вине Ванька уехал и не хочет тебе помогать.
- Ну, он прав. Что еще я могу сказать?
- Расскажи, почему уехал Ванька, - как гипнотизер неотрывно глядя ей в глаза, очень убедительно сказал Дэйвид.
- Я не знаю, о чем ты... - уже менее убежденно почти прошептала Аля.
- Аля, пожалуйста!
- Нет! Убирайтесь, оба, мне ничего не нужно! Я не просила мне помогать!
Она почувствовала, как, в очередной раз, мгновенно покидают ее силы, и опустилась на пол в прихожей, стало снова трясти, будто в одно мгновение поднялась температура, в глазах потемнело, перестало хватать воздуха.
- Тише, тише, - услышала она шепот Дэйвида и почувствовала, что ее поднимают и переносят на диван, заворачивая в одеяло. - Воды притащи! - скомандовал он Андрею и стал потихоньку прикладывать стакан к ее губам.
Але чуть полегчало, нервная дрожь почти прошла.
- Что это с ней? - спросил Андрей. Он стоял, прислонившись к дверному косяку, и наблюдал за происходящим с легкой брезгливостью на лице.
- Аля, ну! Сделай это для меня!
- Оставь меня в покое. Не могу. Можешь сам рассказывать, что хочешь и кому считаешь необходимым. Не трогай только меня. И ключ возьми, звонки меня тревожат.
- Мы на кухне поговорим.
- Дверь закрой, не хочу ничего слышать.
На следующий день в школе Аля, как она и боялась, несколько раз столкнулась с полным искреннего сочувствия взглядом Андрея.
'Только не это!', мысленно возмущалась она каждый раз, в конце концов, не выдержав, и скорчив такую мину, что тот, видимо, понял неуместность своего поведения. Впрочем, результат, как говорится, был на лицо: Головин, увидев ее, шарахнулся в сторону, а Солоджан, вообще, растворился в необъятных просторах школьного здания с перекошенной физиономией.
- Спасибо, - сказала она, как только Дэйвид подошел. - И Андрею спасибо передай, если бы не его траурное лицо, я бы сама его поблагодарила.
- Он не умеет держать себя в руках, я поговорю.
- Брось, это - мелочи. Но, от того, что вы мне помогаете, меня снова мучают угрызения совести. Как Ванька?
- Нормально, кроме приступов ненависти к самому себе.
- Ну, это не смертельно. Я тоже ненавижу.
- Он заслужил.
- Что? Нет, не его, себя, он-то причем?
- Ничего, что это он тебя изнасиловал?
- Некоторые вещи лучше не называть своими именами, уверяю тебя. Ты делаешь мне больно.
- Извини.
- Да, ладно, если очень хочется, можешь продолжить, мне все равно, все время больно.
- Поэтому ты стараешься причинить боль мне? Я, конечно, читал, про Стокгольмский синдром и все такое, но надеялся, что это не про тебя.
- Очень смешно, а кто у меня прощения просил и говорил, что это он виноват?
- Это я с дуру ляпнул.
- Так-то лучше. У меня урок.
- У меня - тоже, - Дэйвид не уходил.
- Ну, так, давай, вперед, а то меня к директору вызовут.
- Тебя?
- Ты же у меня живешь. Это логичнее, чем вызывать твоих родителей.
- А что? Было бы весело, - он, и правда, расплылся в улыбке.
Аля хмыкнула и, поняв, что от него не избавиться, сама пошла в класс.
Глава 4.
Вечером, когда под неусыпным надзором Дэйвида, были сделаны все уроки, наведен идеальный порядок и переглажено все белье, которое она тщательно прятала в шкафу, пока оно не вывалилось оттуда, несказанно обрадовав парня, тот, к удивлению Али, включил телевизор.
- Неужели ты знаешь, как этим пользуются? - не сдержалась девушка.
- Не понял сарказма.
- Ты еще не включал телевизор, до этого ты все время говорил: 'Выключи долбанную коробку'.
- Да? Нужно вносить разнообразие в жизнь...
- Фантазия истощилась?
- Угу... хочу, чтобы ты посидела со мной рядом. Лучше повода найти не смог.
Аля хмыкнула и села возле него на диван, поджав ноги. Он сразу закинул руку ей на плечо.
- Только без рук.
- Помню, помню, но это же не руки, - с улыбкой напомнил он. Аля засмеялась, уютно прижимаясь поближе к его плечу. - У тебя развилась боязнь прикосновений? Наверняка имеется какое-нибудь красивое название, какая-нибудь чего-то-фобия.
- Да. Но я и раньше не любила, когда меня чужие трогают. Сколько поклонников растеряла на этой почве, - меньше всего ей хотелось, чтобы разговор перешел в серьезное русло.
- Поклонников? - мгновенно напрягся Дэйвид, - Ты же говорила, что никого не было.
- Не путай, тебе я говорила прямо противоположное. Желающие-то были.
- Много?
- Желающих? Достаточно.
- И?
- Что, и? После первого хватания за ручку, большая часть рассеялась, так что я старалась больше наедине ни с кем не оставаться.
- Ты всех избивала?
- Так уж и 'избивала'. Это не такое преступление, как поцелуй наглого зарвавшегося подростка.
- По-моему, это тоже не Бог весть какое преступление. А я надеялся, что ты меня ударила в чисто воспитательных целях.
- А на самом деле?
- Видимо, потому что я - чужой, как ты только что выразилась.
- Ты не чужой. И ты - единственный, кто может ко мне приближаться, не рискуя жизнью и здоровьем в моем нынешнем состоянии.