С того дня Володю стали окружать во дворе школы малыши, с восторгом разглядывая его, дивясь силе и смелости этого тоже на вид не очень большого, но, очевидно, уже умудрённого жизненным опытом мальчика. Володя охотно рисовал первоклассникам самолёты и корабли. Бумажные же голуби, которыми он одаривал малышей, побивали в первом классе все рекорды дальности полёта.
И кончилось тем, что председатель штаба пионерского отряда Светлана Смирнова, должно быть по наущению Юлии Львовны (так, по крайней мере, подозревал сам Володя), нагрузила пионера Дубинина культурно-шефской работой в первом классе. Так и было записано в протоколе сбора.
Сперва Володя и слышать об этом не хотел: «Что я, нянечка, что ли, им? Ну их, этих малят! Носы вытирать?.. О чём я говорить им стану? Модели они строить ещё не способны. Ну, назначили бы, в крайнем случае, по футболу тренировать их или плавать учить. Это я бы ещё — туда-сюда. А то — веди работу! Как её делать-то, эту культурно-шефскую?» Но потом с ним поговорила Юлия Львовна. А Юлия Львовна умела так говорить, что самые простые, обыкновенные вещи вдруг оказывались необыкновенно интересными, а самые сложные дела на поверку становились не такими уж трудными. Юлия Львовна посоветовала рассказать малышам о том, что интересует прежде всего самого Володю.
— Что же, я им буду про гражданскую войну, про Чапаева, что ли, рассказывать?
— Очень хорошо. Перечитаешь, что надо, и расскажешь.
— И про самолёты можно?
— И про самолёты.
— Они же ничего не поймут.
— А ты, когда такой был, разве ничего не понимал?
— Так тож я… Я же в их возрасте уже побывал везде.
— Ох, Дубинин, мало тебе, видно, попадало ещё!
— С меня хватит, Юлия Львовна.
— Нет, ещё добавить придётся.
Пошутить пошутили, а за дело пришлось браться серьёзно. Ребята задавали иной раз такие вопросы, что Володя попадал впросак. Поэтому он стал основательно готовиться к занятиям, чтобы не уронить перед малышами высокого звания шестиклассника. Сегодня он провёл беседу «Исторические перелёты советских лётчиков». Ребята слушали его хорошо. Володя держал малышей строго.
— Чтоб мне было тихо! — говаривал он и стучал указательным пальцем по столу. — Вы у меня смотрите! Я разгуливаться не дам. У меня главное — дисциплина. Понятно?
Он во всём старался подражать Юлии Львовне, ввёртывая словечки, слышанные от Ефима Леонтьевича, а иногда применял отцовские выражения.
— Ну, кто хочет рассказать, повторить или вопрос какой задать? — спросил он, кончив беседу о перелётах.
— Володя, я хотела спросить… — начала было маленькая первоклассница, но Володя остановил её.
— Что это за разговор — «я хотела»? На всякое хотенье есть терпенье. Желаешь спросить — подними руку. Спросят — отвечай.
— Можно, я спрошу? — проговорила та же девочка, подняв руку.
— Теперь спрашивай.
— А Чкалов, когда был маленький, хорошо учился?
Володя поглядел на неё строго, оправил куртку, сказал веско, совсем как отец:
— Учился хорошо. По всем предметам на «пять». Но по тому времени, конечно, поведение было у него иногда слабое, потому что не знал ещё дисциплины. Понятно тебе это? И вообще, когда про таких людей учишь, имей в виду: надо не их ошибки повторять, а изучать, как они их преодолели.
Володя прислушался сам к своему голосу. Ничего… Звучит совсем как у Юлии Львовны.
Малыши смотрели на Володю доверчиво и почти влюблённо. Им нравился этот старшеклассник, сам он не очень большой, но всё знающий и, должно быть, силы необыкновенной — иначе он побоялся бы отлупить того долговязого… Увлечённый назидательной беседой, Володя долго не замечал, что сбоку один паренёк всё время тянется вверх, подняв уже затёкшую руку. Наконец девочка, только что спрашивавшая его о Чкалове, опять вскинула руку вверх.
— Что? Опять у тебя вопрос?
— Нет, — сказала девочка, вставая, — я хочу сказать только, что Илюша Сыриков хочет вас спросить что-то. Он давно уже руку держит.
Тут только Володя заметил, что сидевший сбоку Илюша Сыриков не только поднял руку, но уже подпирает её под локоть другой рукой.
— Ну, спрашивай, Сыриков.
— Володя Дубинин, можно вас спросить? — сказал, робея, паренёк. — А вы тоже хорошо учились, когда были маленький?
— Это к делу не относится! — поспешно отрезал Володя, опасаясь, как бы разговор не перешёл к сегодняшнему дню. — Понял? Это — во-первых. А во-вторых, если хочешь знать, я в твоём возрасте круглый отличник был.
Все малыши с уважением поглядели на Володю.