Выбрать главу

— Врешь! — выдавил Женька.

Вдруг из коридора послышалось лошадиное ржание.

Все замерли. А Лариса уткнулась лицом Петьке в живот и затряслась.

Петька погладил ее по голове.

— Из конюшни ржут, — улыбнулся он.

— Не верите? — спросил Лешка. — А я вам фотографии покажу!

Он снял с гардероба альбом и открыл на середине.

— Это я в школе… Это я в армии… Это дядя Володя, известный жокей… Спился… Это опять я… А вот призрак! Это я ночью снял Зенитом со вспышкой!

На темной фотокарточке угадывались очертания белой прозрачной лошади.

— Фотомонтаж, — сказал Петька. — Это я знаю как делается. Негатив на негатив накладывается и всё! Монтажники-высотники…

— Сам ты монтаж неудачный! — обиделся Лешка. — Я целую неделю за ней охотился! Ночью не спал!

— Я все равно не верю, — покачал головой Петька. — Призраков не бывает. Это наукой доказано.

— Это оптическое явление, — подтвердил Женька. — Типа миража. Где-нибудь, за тысячу километров отсюда лошадь бегает, а мы ее здесь видим благодаря преломлению лучей.

— Какие, на фиг, лучи ночью!

— Так это здесь ночь, а там где она бегает — день. Разница часов.

— Вы просто не видели и не понимаете самого главного! Знаете, чем призрак отличается от оптического явления?!

— Ну чем?

— Когда явление видишь — тебе интересно, а когда призрака — жуть берет!

— Фигня всё это! Сказки Пушкина!

— А раз так, пошли на ипподром! Может мы ее сегодня и увидим!

— Пошли, — сказал Петька и взял с собой бутылку.

Все, кроме Лены, вышли в коридор и замерли. В конце коридора в самом темном углу стояло что-то белое.

Все насторожились.

— Что это?! — прошептала Лариса.

— Не знаю… — прошептал Лешка. — Там ничего не должно стоять… Но раньше, призрак лошади никогда внутрь не заходил.

— Я бутылку кину, — предложил Петька.

Белое всхрапнуло.

Все вздрогнули.

— Не кидай, — призрака бутылкой не напугаешь, — Лешка потянулся к выключателю и включил в коридоре свет.

В углу, уткнувшись в стену лбом, спала стоя Рита.

Они подергали Риту за плечо, но ничего не добились. Тогда ребята перенесли ее в комнату и положили на диван к Лене.

Как-то дружно все передумали идти смотреть призрака лошади и решили выпить за присутствующих здесь дам.

Эти полстакана оказались для Ларисы на сегодня роковыми. Она опустила голову на стол и уснула. Ее перенесли на диван к подругам и вернулись к столу.

— Говорил я, что не надо столько вермута брать, — сказал шепотом Петька. — Бабы с него засыпают. Теперь их возбудить — дохлый номер… Всё ты, Лёха, со своим вонючим призраком!

— Это не я, а Женька! Нашел время читать литературу! Кто ж тут не уснет!

— Пошли вы! — сказал Женька. — Я их сейчас разбужу.

Женька схватил Ларису за нос и подергал из стороны в сторону.

— Ты Риту свою дергай! — буркнул Петька. — Понял?

Женька подергал и Риту и Лену, но они тоже не проснулись.

— Можно их водой облить, — предложил он.

— Только давайте сначала выпьем, а то чего оставлять?

Друзья выпили и разговорились о чем-то мужском, забыв про девушек.

Постепенно языки заплетались и ребята в конце концов тоже уснули кто где.

Ночью в окно заглянула морда призрака лошади. Морда пошевелила ушами и раздула прозрачные ноздри. Потом лошадь мотнула головой и коротко заржала. Но никто этого не услышал. Все крепко спали и видели сны.

Лешке снилось, что он участвует в скачках и прискакал первый, а его мама, которая на него поставила, получила десять тысяч рублей.

Лене снилось, что она королева красоты.

Петьке снилась армия, как он стоит в карауле у знамени, а мимо идет генеральный секретать Брежнев.

Ларисе снилось, что она ест бананы сколько хочет.

Женьке снилось, что он Андрей Рублев.

А Рите снились ужасы, потому что у нее болел живот и давил на диафрагму. Под утро она проснулась, вырвала из Женькиной тетради листок и побежала за дверь.

4

Утром все проснулись и сделали вместе с девушками то, что собирались сделать вечером.

Потом Женька обнаружил, что пропала последняя глава его рассказа.

Женька у всех спрашивал, но никто ничего ему конкретно не сказал.

Впрочем, все чувствовали себя неважно и им теперь было не до литературы.

Улыбка Дхармы

Ты не смущайся, не меняйся,

Веками вылитая в медь,

На Кремль свой гордо опирайся