– Я был бы признателен, если бы вы немного понизили голос, молодой человек.
– Я буду говорить шепотом, – едва слышно произнес служащий.
– Что вы сказали?
– Чем могу быть вам полезен? – Он немного повысил голос.
– Давайте разговаривать тихо, согласны?
– Конечно. Я так ценю ваше доверие.
– Да?
– Конечно.
– Хорошо, – сказал Префонтен. – Я хотел бы попросить вас о небольшой услуге...
– Все что угодно!
– Ш-ш-ш!
– Разумеется.
– Как и многие люди преклонного возраста, я часто забываю кое-какие вещи, вы ведь понимаете, не так ли?
– Человек такого интеллекта, как ваш, едва ли забывает хоть что-то.
– Что?.. Неважно. Я путешествую инкогнито, вы понимаете, что я имею в виду?
– Могу вас в этом заверить, сэр.
– Я зарегистрировался под своей фамилией Префонтен...
– Конечно, – перебил его служащий. – Я знаю.
– Это была ошибка. Служащие моей конторы и те, с кем я должен связаться, будут спрашивать «мистера Патрика» – это мое второе имя. Видите ли, эта невинная уловка позволит мне немного отдохнуть, – мне так необходим отдых.
– Я понимаю, – подчеркнуто конфиденциально сказал служащий, наклоняясь над стойкой.
– Понимаете?
– Конечно. Если бы все узнали, что такая знаменитость, как вы, находится здесь, у вас не было бы времени для отдыха. Как и другому, вам должна быть обеспечена полнейшая привветность! Будьте уверены, я понимаю.
– Привветность? О Боже всемилостивый...
– Я собственноручно изменю запись в регистрационной книге, судья.
– Судья?.. Я не говорил вам о том, что я судья.
Служащий оцепенел от ужаса, но, собравшись с силами, пробормотал:
– Сорвалось с языка, сэр, но только из желания угодить вам.
– Так же, как и что-то еще сорвалось кому-то.
– Даю вам слово, что никто, кроме владельца «Транквилити Инн», не имеет понятия о конфиденциальном характере вашей поездки, сэр, – прошептал служащий, вновь наклоняясь над стойкой. – Все держится в строгом секрете!
– Пресвятая Дева Мария, это – тот болван в аэропорту...
– Мой проницательный дядя, – продолжил служащий, не расслышав тихих слов Префонтена, – ясно дал понять, что ему была оказана честь общаться с выдающимися людьми и что в этом деле нужна полнейшая конфиденциальность. Именно таким образом он известил и меня...
– Ладно, ладно, молодой человек, теперь я все понял и оценил все, что вы делаете. Только прошу вас проследить за тем, чтобы фамилия была изменена на Патрик, и, если кто-нибудь будет справляться обо мне, сообщите это имя. Надеюсь, мы понимаем друг друга?
– Как ясновидящие, достопочтенный судья!
– Надеюсь, что нет.
Через четыре минуты запыхавшийся помощник управляющего поднял трубку трезвонившего телефона.
– Администратор, – протянул он, словно давал благословение.
– Говорит мсье Фонтен с виллы номер одиннадцать.
– Да, сэр. Такая честь для меня... для нас... для всех!
– Merci. He знаю, сможете ли вы мне помочь. Примерно с четверть часа назад я встретил на дорожке одного очаровательного американца, примерно одного возраста со мной в такой белой шапочке. Я подумал, что, может быть, стоит пригласить его как-нибудь на аперитив, но я не уверен, что верно расслышал его имя.
Меня проверяют, подумал помощник управляющего. Великие люди не только располагают тайнами, но и желают знать тех, кто охраняет их.
– Судя по вашему описанию, сэр, вы встретились с действительно очаровательным мистером Патриком.
– Ах да, по-моему, именно так он назвался. Вообще-то это – ирландская фамилия, но он – американец, так ведь?
– Весьма ученый американец, сэр, из Бостона, штат Массачусетс. Он проживает на вилле номер четырнадцать – в третьей на запад от вашей. Вам просто надо набрать номер «семь-один-четыре».
– Ну что ж, благодарю вас. Если вы встретите мсье Патрика, я бы хотел, чтобы вы ничего не говорили ему. Знаете, моя жена не совсем здорова, поэтому я смогу пригласить его, когда ей будет удобно.
– Я никому ничего не скажу, сэр, если только не получу отбой. Что касается вас и достопочтенного мистера Патрика, мы скрупулезно выполним конфиденциальные инструкции губернатора Ее Величества.
– Выполните? Это заслуживает полнейшего одобрения... Adieu. Удалось! – подумал помощник управляющего, вешая трубку. Великие люди ценят ловкость, а я был настолько ловок, что это оценил бы даже мой великолепный дядя. Я не только мгновенно назвал фамилию Патрик, но и – что более важно – использовал слово «ученый», указывающий на профессорское или судейское звание. И, наконец, намекнув на это, я ни словом не обмолвился о главном, не нарушив таким образом инструкций губернатора. Со своей ловкостью я принял участие в конфиденциальных планах великих людей. От этого ощущения захватывает дух, надо немедленно позвонить дяде и разделить с ним радость совместного триумфа.