Альфу это только веселит, он становится вплотную, видит, как мечется омега в попытке избежать прикосновения, и продолжает изучать паренька перед собой. Задерживает взгляд на молочно-белых ключицах, проводит языком по своим зубам, словно проверяет свои клыки, поднимает глаза к губам, давит на них большим пальцем, резко притягивает омегу к себе и шумно внюхивается. Юнги лихорадит, он подрагивает в руках альфы, пытается удержать остатки стремительно покидающего его сознания и буквально задыхается от обжигающего его легкие запаха альфы. Юнги его точно запомнит и узнает из тысячи. Потому что невероятная смесь лимона и сандала заставляет колени омеги сгибаться, а комнату идти ходуном перед глазами. Единственное, что удерживает Юнги в реальности — это черные глаза, смотрящие прямо в душу, и Юнги мысленно за них цепляется, лишь бы не потерять сознание.
— Пожалуйста, я не скажу, — одними губами, смотря глаза в глаза, просит Мин.
— Конечно не скажешь, — усмехается Чонгук, притягивает омегу к себе и впивается в губы. Раскрывает их, врывается языком внутрь, терзает чужой рот. Юнги хватается за плечи альфы, как за опору, пытается не соскользнуть на пол. Чонгук одной рукой зарывается в волосы омеги и сильнее вжимает его в себя, будто он его сожрёт, вот так вот всего и сразу.
В следующую секунду Юнги слышит выстрел, эхом разносящийся по комнате. Мин даже не думает, что это с ним. Он словно в вакууме, и пусть он чувствует прошивающую боль в области живота, Юнги не верит. Не хочет верить. Отрывается от чужих губ, так подло забравших его последний вздох, с обидой смотрит в черный омут напротив с одним единственным вопросом в этих бездонных карих глазах «за что». Чонгук на вопрос отвечать не намерен. Юнги это понимает, чувствует, как мокнет рубашка, видит огромное красное пятно, расплывающееся на животе и медленно начинает оседать на пол.
— Теперь точно не скажешь, куколка, — шепчет Чонгук омеге в ухо, подхватывает того поперек и укладывает на стол. Так бережно, что аж самому от себя тошно. Будто не он сам только что пустил в него пулю и не окрасил белоснежную блузку в красный. Чонгук аккуратно убирает сбившиеся пряди за ухо мертвого парня и, убрав пистолет за пояс, идет на выход. Уже у самой двери Чонгук поворачивается и, задержав дыхание, смотрит на невероятно красивую картину. Омега, которого он убил, был прекрасен и даже после смерти, умытый своей же кровью — он нереально красив. Бледное лицо с прикрытыми веками завораживает. Чонгук запоминает картину, доставившую такое эстетическое удовольствие, и, в последний раз втянув в себя уже рассеивающийся запах малины, выходит за дверь.
Комментарий к Моя кровь на твоих руках
Надеюсь, вы полюбите эту работу не меньше Монстра, Похоти и Лебона. Очень надеюсь :)
========== Я иду искать ==========
Комментарий к Я иду искать
Риз
http://s018.radikal.ru/i517/1706/b2/f0f59524e73e.jpg
спасибо за 83 лайка за сутки и 40 с чем-то отзывов, сказать, что я в шоке - ничего не сказать.
Если не терпится узнать о пейрингах на начальном этапе работы, посмотрите обалденное видео сделанное madakichan.
https://vk.com/video411438020_456239088
Люблю вас.
***
Черные тучи зловеще собирались над кладбищем и в любую минуту грозились обрушиться ливнем на стоящих у открытой могилы людей.
Че Сэмуэля хоронили помпезно, как и принято хоронить человека его уровня. На похороны, кроме местных первых лиц криминального мира, прилетели и заморские мафиози. Проводить одного из своих — дань чести, которую должен отдать каждый уважающий себя мафиози. Полиции пришлось изрядно потрудиться в это утро — столица, впервые после похорон старшего Че, стала свидетелем такого скопления представителей преступного мира. Стражи порядка перекрыли ряд центральных дорог для кортежа из тридцати пяти автомобилей, украшенных венками и следующих за черным роллс-ройс-катафалком.
Затянутое низкими серыми тучами небо еще больше нагнетает и без того паршивое настроение Ким Сокджина. А когда оттуда начали падать редкие мелкие капли дождя, то терпение парня стало заканчиваться. Джина раздражают все эти традиции, приводящие только к затягиванию церемонии. Он бы сидел сейчас в своем любимом кресле и медленно попивал кофе из сильно обжаренных бобов. Все так, как он и любит. Хотя циничное убийство главы Пятого Дома прибавило дел Совету, и Джину о покое сейчас только мечтать. Парень понимает, что пораньше сегодня не закончить, обреченно вздыхает и кивает очередному подошедшему к могиле головорезу.
Наконец-то, машины одна за другой покидают кладбище. Последними к могиле подходят главы четырех местных домов.
Ким Намджун, глава первого Дома — самый могущественный Дом страны. Основной источник дохода — наркоторговля. Имеет долю почти во всех крупных сферах бизнеса страны.
Чон Чонгук — глава второго по силе Дома. Доход — торговля оружием и наркоторговля. Прикрывается строительным бизнесом.
Ким Техен — глава третьего Дома. Доход — проституция, наркоторговля. Ему принадлежат почти все крупные публичные дома и лучшие клубы города.
Ли Джунсу — глава четвертого Дома. Доход — рэкет, наркоторговля. Прикрывается вложениями в туризм.
Че Сэмуэль — глава пятого Дома. Мертв.
Гнусная погода действует на нервы не меньше, чем собравшиеся вокруг могилы первые лица криминального мира страны. Джин мысленно просит небеса потерпеть еще пару минут и не портить дождем его шикарную укладку, но кто его слушает. Первая капля падает на нос и сползает к губам, Джин стирает ее тыльной стороной руки и решает больше не тянуть.
— Тот, кто это сделал, поставил под сомнение вековые традиции, нарушил правила и фактически бросил вызов самому Совету, — начинает свою речь Джин. — Я, как связующее звено между вами и Советом, должен сообщить, что преступник будет найден и понесет заслуженное наказание.
— Удачи, — хмыкает Техен и вызывающе смотрит на Джина.
— Вы все с этой минуты под подозрением. У Совета были мысли, что убийство было заказано извне, но сегодня я могу открыто заявить, что больше мы этой версии не придерживаемся. Один из вас пошел против своего брата и хладнокровно прекратил существование Пятого Дома. У Сэмуэля не было больше кровных родственников, и следовательно, Пятый Дом официально пал. Один из вас, — Джин делает паузу и пристально смотрит в глаза Чонгуку, но тот взгляда не отводит, и Ким ясно видит усмешку в черных, как мазут, глазах напротив, — вышел на тропу войны и решил прекратить существование других Домов. Этот человек за это ответит.
— Перестань ходить вокруг да около, — взрывается Джунсу. — Мы знаем, что это Дом Чон.
Чонгук в удивлении приподнимает брови и смотрит на Ли.
— Ты ведь ненасытный, ты лишил меня дохода от кокаина, поднажал на Техена, и он сдал тебе пару своих объектов, и ты убил Сэмуэля, — продолжает выплевывать слова Ли.
— Это открытые обвинения, — цедит сквозь зубы Чонгук.
— Вот именно! — восклицает Ли. — И бесит, что я трачу свое время тут, слушая, как эта никчемная бета ищет того, кто стоит перед ним.
— Замолкни, — ледяным тоном приказывает Намджун. — Иначе я голыми руками вырву твой язык.
Техен прыскает в кулак, а Чонгук тянется к карману за пачкой любимого красного мальборо.
— Ли Джунсу, ты неподобающе ведешь себя, — спокойно говорит Джин. — Пока у меня нет официальных доказательств — мы никого не обвиняем. Но они у меня будут, причем в самое скорое время. Наказание выберет Совет. А теперь, с вашего позволения, я вынужден вас покинуть.
Джин поворачивается и, прячась под зонтом, который над ним держит телохранитель, идет к ожидающему его черному мерседесу.
— Вы меня расстроили, — говорит Намджун всем троим, но смотрит на Чонгука. — Очень сильно. Надеюсь тот, кто пошел на это, готов ответить за свои поступки.
Альфа обходит могилу и в кольце своей охраны идет к ягуару.
Чонгук докуривает сигарету, бросает окурок в могилу, прямо на гроб, и уходит за Кимом.
— Ты же знаешь, что это он, — шипит Ли Техену.