Чимин слишком хорошо знает своего брата, намного лучше, чем даже тот сам думает. И знает, чего именно Чонгук не простит никогда. Получив свой заказ на руки, омега звонит хорошему знакомому, не раз оказывавшему ему услуги, и, передав ему пакетик, проводит инструктаж. Альфа, который ради денег готов продать своего отца, сразу выезжает в одну из лучших кальянных города и долго разговаривает с одним из официантов у черного входа. Скоро в кармане официанта оказывается не только пакетик с порошком, но и пара крупных купюр.
Чимин тем временем сидит в салоне и, пока ему подкрашивают корни, скидывает Юнги смс с просьбой подождать его после работы в такой-то кальянной, чтобы обсудить последние детали день рождения Чонгука.
***
Юнги нехотя встает из-за стола, разминает спину и, поняв, что Чонгук, кажется, так и не придет, идет на выход. Мин бы предпочел сейчас полежать в постели, а не слушать разглагольствования Чимина про вечеринку, но выбора нет.
Столик, который заказал Чимин, находится не в отдельном кабинетике, а прямо по центру. Мин опускается на кресло, заказывает безалкогольный мохито и набирает Чимина. Юнги сам опоздал, а друга до сих пор нет. Чимин дает отбой, но следом кидает смску, что его задержали в салоне, но он скоро будет. Мин обреченно выдыхает и тянется к бокалу. Это последнее, что из кальянной помнит Юнги.
***
— Ты самоубийца? — Чимин бегает вокруг кровати только что пришедшего в себя Мина. — Ты совсем страх потерял? Как же хорошо, что я успел! Как же я вовремя-то! — без умолку тараторит омега и передает все еще ничего не понимающему Юнги стакан с водой.
— Что случилось? — Юнги присаживается на постели и сильно трет виски, будто это поможет ему хоть что-то вспомнить. — Я ждал тебя в кальянной, так почему я сейчас дома?
— Когда я приехал — я нашел тебя в уборной! С другим альфой, на коленях! Это был какой-то ад! Я еле успокоил администрацию, это же приличное место! А ты прилюдно вешался на шею альф, а потом и вовсе закрылся с одним из них в кабинке туалета!
— Что за бред ты несешь? — Юнги сползает с постели и сразу же хватается за раскалывающуюся голову. — Ничего такого не было!
— Хотя бы сейчас не отпирайся. Перестань притворяться, что не помнишь. Ты даже не был пьян! — Чимин зарывается руками в волосы и нервно ходит по комнате. — Мне надо выжечь глаза кислотой, чтобы забыть ту картину в туалете. Я молил всех богов, чтобы никто этого не видел, чтобы не доложили моему брату. Как ты мог так поступить? Юнги, у меня просто слов нет!
— Этого не может быть… — Мин, как пазл, пытается собрать картинку воедино, но выходит с трудом. — Я ничего не помню. Я сидел в кресле, ждал тебя, пил мохито… точно, я пил мохито! Мне что-то подсыпали! Я не помню, как мы домой приехали, я ничего не помню, — Юнги превозмогая головную боль, срывается к шкафу.
— Что ты делаешь?
— Я поеду в кальянную, я узнаю, что за хуйню мне подали, я расскажу все Чонгуку.
— Не говори глупости! — Чимин подлетает к парню в вжимает его в стену. — У него завтра день рождения! Хочешь испортить праздник? Или хочешь, чтобы он потопил в крови кальянную только потому, что тебе приспичило блядствовать!
— Я не блядствовал! Меня подставили! Я бы никогда не изменил Чонгуку.
— Надо для начала успокоиться, — Чимин снова начинает нарезать круги по спальне. — Ты был без шофера, без охраны, отказался от их услуг, покинул здание в свое рабочее время, и пусть это я тебя позвал на обед. Мы так Чонгуку ничего не докажем! Ты же знаешь, что я на твоей стороне, я постараюсь решить этот вопрос, мы всё замнем. Мы всё узнаем, сдадим на анализы твою кровь и, если окажется, что тебе и вправду что-то подсыпали, то мы с результатами на руках, пойдем требовать правосудие. Так что пошли в больницу, — Чимин тянется к брошенной на кресло куртке.
— Нет… — выпаливает Юнги. — То есть пойдем, но потом, не сейчас, — Мин сразу тушуется и опускается на постель. Кровь на анализы сдавать нельзя. Ни в коем случае, не сейчас. Юнги не видит, как коварная улыбка трогает губы Чимина.
— Я просто не понимаю, что происходит, как так получилось, — треснуто говорит Мин и, сгорбившись, продолжает сидеть на кровати.
— Знаю, — сразу меняет тон Чимин, подходит к парню и притягивает его к себе. — Обещаю, я выясню, что там случилось, и пусть я всё и так видел своими глазами, но я готов верить в твою версию, потому что не хочу, чтобы ты пострадал. Мы накажем виновных, а пока приведи себя в порядок. Мой брат в кабинете, нельзя, чтобы он что-то почувствовал. От тебя несет тем альфой за километр. Иди в душ.
Стоит Мину скрыться в ванной, как адская улыбка расползается на лицу Чимина, он набирает номер и приказывает подготовить улики.
«Ты попал, солнце. Не видать тебе нашей фамилии.»
***
— Черт! Я проспал! — Хосок пытается выбраться из объятий прижавшего его к себе Техена.
— Еще немного, ну пожалуйста, — сонно бурчит альфа и сильнее прижимает к себе омегу.
— У меня папа голодный! — восклицает Хоуп и, наконец-то, вырвавшись, сползает с постели в поисках одежды.
— Хорошо-хорошо, — Ким присаживается на постели и следит за носящимся, как угорелый, по комнате омегой.
— Я тебя отвезу.
— Нет времени ждать, пока ваше величество закончит свои утренние процедуры, — Хоуп натягивает шорты и футболку и бежит в гостиную.
— Да, блин, стой ты, — Техен срывается за ним, но омеги и след простыл.
Альфа набирает шофера и приказывает перехватить внизу Хосока и отвезти домой, валится на постель и лежит, дыша вишневым запахом, сохранившимся на простынях. Эту ночь Техен запомнит надолго. А еще, он постарается, чтобы таких ночей у него было много. Хосок удивляет. А Техен любит удивляться.
Выспавшись после бессонных суток, Ким обедает и первым делом едет к Хоупу. Этот омега засел глубоко внутри, и с каждой новой встречей он все больше обживается. Ким видел его пару часов назад, но уже скучает по заливистому смеху, по этим глазам, которые могут смотреть прямо в душу, именно под их взглядом у Техена внутри тает айсберг и рождаются те самые неизвестные доселе чувства, когда хочется защитить, хочется подарить все самое лучшее, хочется делать приятное только, чтобы лишний раз впитать эту улыбку. Техен не знает, что между ними происходит, но знает, что он хочет этого омегу рядом. Хосок сказал вчера, что влюблен, Техен может сказать ему это сотню раз подряд. Потому что Техен влюбился еще тогда, когда подвозил его после стычки у клуба. И эта мысль пугает ровно настолько, насколько и окрыляет.
Техен делает пару звонков по дороге и, припарковав машину уже у хорошо знакомого подъезда, идет внутрь.
— Нельзя так много смотреть телевизор, вот поэтому и голова болит. Пульт верну через час, пока полежи отдохни, — отвечает Хоуп на возмущения папы и идет к двери. — Какого…
— И тебе привет, — Техен нагибается, чтобы поцеловать омегу, но тот уворачивается и идет на кухню. Альфа следует за ним.
— Я очень занят, — омега достает из холодильника помидоры и ошпаривает их кипятком.
— Я вообще не к тебе. Я говорил с одной клиникой, к ним приехал новый врач, он готов заняться твоим папой.
Хосок с громким стуком опускает миску с томатами в раковину и поворачивается к альфе:
— Зачем?
— Не понял вопроса.
— Зачем ты это делаешь? Потому что мы переспали? Чувствуешь себя обязанным? — омега подходит ближе. — По-твоему, за все надо платить? И даже за чувства?
— Ты не так понял.
— Все я так понял. Уходи. Мне не нужна твоя благотворительность, да, я влюблен в тебя, да мы переспали, но я сам на это все пошел, я сам так хотел. Это был мой выбор, а ты уходи, — Хоуп обходит альфу, но тот, схватив его поперек, вжимает в холодильник.
— Никуда я не пойду. Я все это делаю не для того, чтобы вернуть так называемый долг, и я сам всего этого хотел тоже! Я вообще тебе ничего не делаю, ты можешь хоть на потолок залезть, но я делаю это для твоего папы. Прости, но я уже вызвал бригаду, и они сейчас поднимутся и заберут его. Они сделают все возможное и невозможное, чтобы вылечить его, а ты можешь продолжать стоять тут и обвинять меня во всех смертных грехах, хотя я надеюсь, ты не настолько эгоист, что ради своих долбанных принципов не дашь папе встать на ноги.