«Наша милая Даша Васильева, появляющаяся со скучной миной на лице лишь на избранных тусовках, эта безупречно одетая и обвешанная нехилыми камушками дама, эта тетка, чей банковский счет неприлично велик… Держитесь за стену, господа! Впрочем, лучше сядьте, поскольку я сообщу вам такое, что можно упасть: мадам, претендующая на пушистость, оказалась самой обычной воровкой, обворовавшей Юрочку Рыкова…»
Далее излагалась история с яйцом «работы самого Фаберже». Несколько минут я тупо сидела за рулем, переваривая информацию. Мне показалось, что кто-то выплеснул мне на голову ведро помоев, и я, забыв про то, что оставила Дениску со щенками всего на пять минут, рванула по адресу, указанному на последней странице мерзкой газетенки.
Глава 4
Очевидно, торговля гадостями – выгодное занятие, потому что «Улет» помещался в новехоньком здании. У входа сидел охранник.
– Вы к кому? – весьма вежливо, но строго спросил он.
– К Чебукову.
Узнав мою фамилию, секьюрити принялся терзать телефон, потом сказал:
– Второй этаж, в конце коридора.
Вне себя от злости я, проигнорировав лифт, понеслась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, распахнула вызывающе шикарную отлакированную дверь и буквально уткнулась в грудь широко улыбающегося Антона.
– О, Дашута, чему обязан?
– Еще спрашиваешь, – прошипела я и швырнула ему на стол газету. – Твоих рук дело?
Чебуков хмыкнул:
– Фотка не нравится? Извини, другой не нашли, ты редко ходишь на такие мероприятия, где бродят мои корреспонденты с аппаратурой.
– Фотография хорошая.
– Тогда чего?
– Статья омерзительная.
– Ну? Неужели?
– Хватит из себя идиота корчить! – рявкнула я. – Кто тебе рассказал чушь про это яйцо?
Антон ткнул пальцем в газетную полосу:
– Это имеешь в виду?
– Да.
– Я тут ни при чем. Вот, смотри, подпись – «госпожа Резвая», к автору и претензии. Можешь подать в суд, у нас в месяц по пять-шесть процессов бывает.
– И тебе нравится таскаться по судам?
Антон с жалостью посмотрел на меня:
– Весь мир изменился, а ты все та же. На судебное разбирательство ходят адвокаты. Кстати, имей в виду: мы почти всегда выигрываем и потом пишем об этих заседаниях. Вот так.
– Как найти эту госпожу Резвую?
– Если в редакции, то сидит на третьем этаже, сорок вторая комната.
– И что, в твоей газетенке можно напечатать все, что угодно.
Антон поднял руки вверх.
– Ну, ну, спокойно! Мы интеллигентные люди, давай без мордобоя. Кстати, если сейчас начнешь бить окна и ломать мебель, мигом прибегут из информационного отдела. Драка – хороший повод для новой статьи. Прикинь, тебе такое надо?
Я пошла к выходу.
– Дашута, – окликнул Чебуков, – не злись. На самом деле ничего не знал. Я – владелец издания, занимаюсь только коммерческими вопросами, а полосы находятся в ведении редакторов. Это они решают, какой материал помещать.
Ничего не ответив, я побежала на третий этаж, отыскала нужное помещение, рванула дверь и обнаружила внутри прехорошенького рыженького мальчика с по-детски пухлыми щеками.
– Где госпожа Резвая? – рявкнула я.
Парнишка от испуга дернулся, и компьютерная мышка свалилась со стола.
– Где она? – не унималась я.
Подросток подхватил болтающуюся на шнуре мышку и тоненьким голоском пропищал:
– Слушаю.
– Ты мне не нужен, где госпожа Резвая?
– Это я, только меня на самом деле зовут Петя.
От неожиданности я села на стул и глупо переспросила:
– Ты?
Мальчонка кивнул.
– Но почему подписываешься женским именем?
– У меня много псевдонимов, – пустился в объяснения гадкий ребенок. – Колючий, Сплетник, Госпожа Резвая, Любитель свиней.
– Твоя работа?
– Ну, в общем…
– Да или нет?
– Это как посмотреть…
– Прямо на страницу погляди! – заорала я. – Как ты посмел меня на весь свет опозорить? Дал непроверенную информацию. Мало ли кто чего наболтает!
– Да вы не расстраивайтесь, – затарахтел юноша, – это же слава, скандальная, правда, но слава. Знаете, сколько всякие звезды шоу-бизнеса платят, чтобы их хоть упомянули? А про вас бесплатно…
– Издеваешься, да? – прошипела я и схватила стоящую на столе пластиковую бутылку с пепси.
– Эй, эй, – отшатнулся Петя, – осторожней. Я ни при чем вовсе.
– Да ну? Кто же тогда все написал под твоим псевдонимом?
– Антон Григорьевич в кабинет вызвал, дал фото, сообщил информацию и велел действовать. А мне чего? Главный приказал, я и выполнил. Еще торопил. Утром задание озвучил, а в обед уже статью получить хотел.
– Тебе велел написать обо мне Чебуков?
– Ага, – сообщил Петя, – и фотку вручил.
Я понеслась на второй этаж с твердым желанием разорвать мерзавца на куски, но дверь его кабинета оказалась запертой, на косяке покачивалась записка: «Зная милую привычку сотрудников обсуждать поведение начальства, сообщаю всем: уехал на блядки, на…сь и вернусь. Ваш главный».
Дрожа от негодования, я села в «Пежо». Ну не сволочь ли! Сколько раз я кормила его по вечерам ужином. Антон частенько брал у нас с Генкой деньги в долг. Суммы, правда, были небольшие, но он их всегда забывал вернуть. А когда Нинка Вишнякова, его бывшая жена, выперла мужика на улицу в одних подштанниках, куда он пришел? Правильно, к нам. Жил в большой комнате на раскладушке, пока не познакомился с Наташкой Луниной, у которой имелась собственная жилплощадь. Да Антон меня знает как облупленную. Конечно, я способна совершить неподобающий поступок. Один раз, когда Генка явился домой пьяный в лоскуты, да еще с парочкой нетрезвых приятелей, я окатила мужиков грязной водой из ведра. Им не повезло, в момент их появления я мыла полы. Но украсть! Да мне такое никогда даже в голову не приходило!
Тут я вспомнила про щенков и Дениску. Парень, должно быть, весь там извелся, ожидая меня.
Наш дом стоит за коттеджем Сыромятниковых. Я обогнула небольшой палисадник, где Карина разводит розы, и внезапно мне в голову пришла очень полезная мысль: интересное дело, почему я должна одна выкармливать из бутылочки пятерых кутят? Их отец явно Гектор, вот пусть Кара и забирает себе двух беленьких, все мне легче будет.
Обрадованная столь легким решением сложной проблемы, я позвонила в дверь Сыромятниковых. Она мигом распахнулась. На пороге стояла их дочь Леля, подруга Машки. Девочки – одногодки, они ходят в один класс. Лелечка приветливая, спокойная и очень милая, но сегодня, увидев меня, она неожиданно покраснела и пробормотала:
– Здрассти.
– Мама дома? – спросила я, входя в хорошо знакомый холл, заставленный кадками с растениями.
Карина увлекается цветоводством. В доме Сыромятниковых на каждом метре пространства красуются емкости с экзотическими растениями.
– Ее нет, – произнесла Леля, став пунцовой.
Я удивилась:
– Куда же она подевалась? Обычно дома сидит.
Лелина лицо приобрело оттенок кетчупа «Чумак», который очень любит Маруся.
– Это, ну, в общем… В бридж играть пошла, к Локтевым.
Локтевы тоже наши соседи. Их коттедж стоит слева от дома Сыромятниковых. Я пришла в полное изумление:
– К Локтевым? Но ведь они еще на прошлой недели заперли дом и отправились в Лондон.
У бедной Лели на глазах выступили слезы, и она в полном отчаянии воскликнула:
– Ну не помню, куда мама пошла, нет ее!
В полном недоумении я вышла на крыльцо. Очень странно. Нас с Сыромятниковыми связывают скорее дружеские, а не просто соседские отношения. Несколько лет мы запросто общаемся, забегаем друг к другу в халатах…
Внезапно из-за закрытой двери донесся высокий голосок Лели:
– Я больше не буду ей врать, тетя Даша хорошая.
– Ты же видела газету, – ответила Карина, – мадам Васильева – воровка, обокрала приятелей, таких людей в дом не пускают!
– Это ошибка!
– В газете всегда помещают проверенные сведения, – с уверенностью человека, выросшего в стране социализма, заявила Карина.
– Она не могла украсть, да и зачем? – пыталась оправдать меня Леля. – У них денег больше, чем у нас!