— А потом?
— Потом стану разбираться. Сам. Мужики помогут.
Она молча к нему прижалась. Глухов понял, что она почти согласна.
— Ты день-два отдохни с дороги. Я за это время договорюсь.
— Вань, из ведра вынеси. Воняет же. — Она отправилась в спальню, так и не притронувшись к кофе. — Я пойду переодеться.
— Сейчас вынесу, — Глухов приподнял крышку, чтобы убедиться, но ведро было пустым. В этот момент в спальне раздался отчаянный вскрик. Глухову показалось вначале, будто крик донесся с улицы, и он не сразу разобрал, что это голос жены. Метнулся в спальню…
Татьяна с перекошенным от ужаса лицом, бледная, появилась в дверях и мимо него, не глядя, двинулась в ванную, то ли в туалет. Запах вони ударил Глухову в нос, едва он переступил порог. Услышал, как жену в туалете выворачивает наизнанку. Недоумевающим взглядом он обшарил комнату и — невольно отступил. На кровати лежала отрубленная человеческая голова. На него в упор глядели пустые окровавленные глазницы…
Глава 2
Алексей проснулся разом, как от толчка, и сел. Бледный рассвет наполнял комнату, лишая предметы теней. Через форточку сильно сквозило, вздувая парусом шторы. Он нехотя выбрался из постели и босиком прошлепал в прихожую к дребезжащему телефону.
— Валяев. Слушаю.
— Леша, выгляни в окно, — раздался в трубке насмешливый голос Махнева. — Посмотри, дорогой, что там внизу? Возле подъезда?
— Карета, надо полагать?
— Приятно, ей богу, иметь дело с умным человеком. В общем, повязывай галстук и срочно на место происшествия.
В трубке раздались короткие гудки.
Алексей проглотил вчерашний кофе и сошел вниз. Едва хлопнула за ним дверь подъезда, из-за угла вынырнул, кренясь набок, прокурорский «УАЗ» и с визгом осадил у самых ступеней. Алексей отметил про себя, что хотя прокурора Хлыбова давно нет в живых, хлыбовский нахрапистый стиль, даже его манера вождения прочно вошли в обиход работников здешней прокуратуры. Определенно, был в этом человеке некий божественный замысел.
В салоне, кроме водителя, сидел эксперт-криминалист Дьяконов с обиженным на всех и вся видом. Машина рванулась с места и на вираже обоих пассажиров бросило друг на друга.
— Что случилось, Вадим Абрамыч?
— Понятия не имею, — Дьяконов втянул коротко остриженную голову в плечи. — Говорит, сурприз!
— Махнев?
— Все потешается, забавник хренов.
— Нормальная позиция.
— Бог с вами, Алексея Иванович. Это психоз. Способ самозащиты слабого человека. Весьма уязвимого. Уверяю вас, долго не протянет, сдаст позицию.
— Что так?
Дьяконов сокрушенно вздохнул и не ответил.
Машина с асфальта нырнула вправо, в гору. Мелькнула вывеска продовольственного магазина, и они въехали во двор мимо деревянного забора, ограждающего строительную площадку. Из-за кустов с поднятой рукой вышел участковый Суслов. Слегка козырнул.
— Садись, лейтенант, — Алексей толкнул переднюю дверцу. — Проинформируешь.
— Сегодня восемнадцатое? — начал Суслов. — Ночью… время можно уточнить, в дежурную часть поступило устное заявление от гражданки Запольских Веры Ильиничны. Заявительница местная, пенсионерка, проживает по улице Красноармейская, дом 3. Это рядом. Из заявления следует, что ее дочь Глухова Татьяна Васильевна в присутствии мужа Глухова Ивана Андреевича обнаружила у себя в квартире отчлененную человеческую голову. Как голова попала в квартиру, гражданка Запольских объяснить не сумела. Сама она ничего не видела, но со слов дочери знает, что ее и мужа Глухова Ивана Андреевича с помощью угроз шантажировали неизвестные лица. Требуют выплатить крупную сумму денег.
— Сколько?
— Миллион. Заявление Запольских сделала вопреки воле зятя. Глухов будто бы сказал жене, что отчлененную голову необходимо скрыть. Насколько она знает, опять же со слов дочери, неизвестные лица угрожали им расправой в случае, если они обратятся в милицию.
— Голова-то чья?
— Трупа.
Дьяконов фиркнул в своем углу.
— Это понятно. Личность установлена?