С этой яростью она сделала выпад вперед. Фил провернулся, ударил Юлю рукояткой в спину, отошел в сторону, прорезал воздух по горизонтали, промахнулся. Снова выпад. Фил отбил, но уже потерял из виду девочку. Она не стояла на месте. То и дело перебегала из стороны в сторону плавными движениями, ударяя со всей силы, она будто танцевала с ним. Слышно было только свист, создаваемый кинжалами, когда воздух разрезали небольшие зазубрины. Комната то и дело освещалась искрами от смертельной битвы металлов.
Темп не сбавлялся. «Сколько же энергии в таком маленьком существе» - думал про себя Фил. Началась отдышка. Сигареты давали о себе знать. Юля не унималась. Она била и резала всё сильнее и чаще.
- Первое правило охотников? – вдруг спросил Фил.
Юля остановилась. Она не понимала к чему этот вопрос сейчас, он сбил её с толку. Фил ударил по ногам и сбил её на пол, наставил меч.
- Очень хорошо. Быстро учишься. Вставай, – он переложил меч в другую руку и помог Юли подняться. – Нужно поработать над техникой, но в целом неплохо. Хулиганам во дворе отпор сможешь дать.
Фил снова улыбнулся, взял со стеллажа полотенца. Одно кинул Юле, вторым вытер лицо сам.
- Уже солнце садится. Долго мы с тобой, даже не заметил, как время пролетело. Можешь сходить в душ, и будем готовиться к ужину. Попробую что-нибудь приготовить.
Юля кивнула, вытерла лицо и шею от пота. Положила кинжалы в ящик в столе. Снова посмотрела на меч из метеорита, он и правда был прекрасен. В лучах заходящего солнца он переливался красно-оранжевым светом с оттенками кислотно-зеленного, и всё это на фоне черной пустоты.
Она зашла в ванную. Была она отделана белым кафелем абсолютно везде: и на полу, и на стенах, и на потолке была уложена плитка. Небольшое круглое зеркальце напротив входа, белая раковина под ним и такая же белая ванна со шторкой, чтобы принять душ. На потолке на одних проводах висела лампочка. Юля повернула вентиль и начала настраивать температуру воды.
Фил слегка умылся в раковине на кухне и открыл холодильник. Нашел полупустую упаковку яиц и включил газовую плиту. Откуда-то снизу послышался стон. По трубам пробежал газ и загорелся от поднесенной зажигалки. Полил маслом сковородку, поставил её на плиту. Разбил четыре яйца, накрыл крышкой сковороду и уменьшил огонь. На соседнюю конфорку поставил чайник, налив в него воды из отдельного крана, который подключался к трехуровневому фильтру.
Глава 3
Юля уже вышла из душа и переоделась в бежевую футболку с рисунком радуги на груди и облаками по краям радуги. Такие же бежевые штаны до голени и небольшие тапочки на ногах дополняли домашний образ. Она скромно стояла у входа и ждала, когда Фил позволит ей присесть за стол.
- Садись, не стесняйся. Почти готово.
Фил поставил сковородку на лежавшую на столе деревянную дощечку. Достал пару кружек из стоявшей рядом с раковиной тумбы и налил кипяток.
- Черный, зеленый?
- Зеленый.
- Зеленый закончился к сожалению.
- Тогда черный, – Юля вздохнула и села за стол.
- Как говорится, яйца всему голова.
Юля покачала головой. Фил положил на стол две вилки, предварительно вытерев их тряпкой, лежащей в раковине. Кинул в кружки черный чай в пакетиках.
- Можешь кушать, а я пока принесу стул.
Он вышел из кухни и через минуту тащил по коридору стул, на котором Юля сидела несколько часов назад.
- Хлеба нет, извини. Завтра нужно будет зайти купить. Ну и к чаю чего-нибудь. Что ты любишь к чаю? – Фил поставил стул напротив Юли, сел на него, раздался ужасный скрип. Стул чуть покачнулся, почувствовал, что сейчас развалится, но, собравшись с силами, встал ровно, и скрип умолк.
- Пряники. Шоколадные. С молоком, – сказала Юля и резким, быстрым движением подцепила вилкой желток и сразу съела.
- Пряники значит, шоколадные и молоко.
- Да.
- Ну хорошо, господин магистр, Ваше слово закон, – Фил вилкой сделал воинское приветствие окропив весь лоб горячим яйцом и зашипел от боли, потирая лоб.
Юля засмеялась, негромко, это скорее было похоже на мычание теленка, пыталась не выплюнуть только что положенный в рот белок, но у неё ничего не получилось, и кусок словно из пушки вылетел на стол, перелетев сковородку и остановился лишь на майке Фила, оставив неровный жирный след. И они громко рассмеялись. Впервые за долгое время Юля смеялась от всей души, заливаясь звонким хохотом.