То есть портрет спорит с жизнью, с природой? (Но это так, восклицание по ходу.)
Однако кого и как на самом деле живописал Леонардо? Изложенную выше версию Вазари Дживелегов комментирует так:
«Что тут верно и что неверно? Франческо дель Джокондо, видный флорентийский пополан, в 30-летнем возрасте женился в третий раз на молодой неаполитанке Лизе из знатной семьи Герардини (1495). В годы, когда Леонардо начал ее писать, ей, следовательно, могло быть около тридцати лет. Что работа над портретом продолжалась четыре года, явно преувеличено: Леонардо не пробыл во Флоренции столько времени после возвращения от Цезаря Борджи, а если бы он начал писать портрет до отъезда к Цезарю, Вазари, наверное, сказал бы, что он писал его пять лет. Но портрет несомненно писался долго и был доведен до конца, что бы ни говорил Вазари, который в своей биографии Леонардо стилизовал его как художника, принципиально не умеющего окончить ни одну крупную работу. И не только был закончен, но является одной из наиболее тщательно отделанных вещей Леонардо. Чем же объясняется увлечение, которое он вкладывал в этот портрет?
Об этом написаны сотни страниц. Нет, конечно, недостатка в романтических объяснениях. Так просто и понятно: Леонардо влюбился в мону Лизу и умышленно затягивал работу, чтобы подольше остаться с ней, а она дразнила его своей загадочной улыбкой и доводила до величайших творческих экстазов. Нужно ли говорить, что эти романтические домыслы не подтверждаются ничем? Наоборот, есть ряд фактических и психологических указаний, которые решительно им противоречат. Увлечение Леонардо объясняется другим.
И на этот раз, как всегда, искусство для него было наукой, и каждая художественная работа – серией научных экспериментов. Его искусство уже вступало в фазу такой зрелости, когда были поставлены и решены все формальные задачи композиционного и иного характера, когда Леонардо начинало казаться, что только последние, самые трудные задачи художественной техники заслуживают того, чтобы ими заняться. И когда он в лице моны Лизы нашел модель, удовлетворявшую его запросам, он попробовал решить некоторые из самых высоких и трудных задач живописной техники, еще им не решенных…»
Так считает Дживелегов. И какие это задачи? В частности, с помощью своего знаменитого sfumato создать живое лицо живого человека, раскрыть до конца его внутренний мир.
Итальянское слово «сфумато» означает: мягкий, неясный, растворяющийся, исчезающий… Сфумато – это некий туман, в который Леонардо погружал свои изображения. Именно такой туман, или дымка, позволял художнику оживлять пейзажи и передавать игру чувств на лицах.
Как истинный титан Возрождения, Леонардо мечтал взять верх над природой, научившись менять направления рек, осушать болота, научившись у птиц искусству полета. Он и Джоконду рисовал не как плоть, а как душу, выступая в роли Бога-создателя.
В течение пяти веков считалось, что Леонардо писал женщину по имени Лиза, но совсем недавно дотошные исследователи заявили (хотя, возможно, это тоже лишь гипотеза), что Вазари ошибался.
Новая сенсационная гипотеза принадлежит Карло Педретти, директору Хаммеровского центра, одного из самых авторитетных учреждений, где ведутся исследования творчества Леонардо. В своей книге, вышедшей в 1973 году, Педретти утверждает, что героиня Леонардо вовсе не Мона Лиза, а Изабелла Гуаланди из города Пиза. Модель была молода, хороша собой и обладала развитыми формами. Автор гипотезы предложил и новую датировку портрета: не начало 1500-го, а после 1513 года. Портрет Изабеллы Гуалан- Ди заказал художнику Джулиано Медичи, покровитель Леонардо, влюбленный в нее. Однако Джулиано так и не успел увидеть портрет готовым: болезнь свела его в могилу в 1516 году во Фьезоле.
Так что влюбленным в Изабеллу был не художник, а заказчик. Совсем другое дело!..
Однако прежнее мнение живуче. Слишком многие его разделяли. Французский философ XIX века Ипполит Тэн доказывал, что Мона Лиза была не просто моделью, а возлюбленной Леонардо да Винчи. Он писал в своем этюде о Леонардо:
«Критики и архивные исследователи открыли, что супруг Моны Лизы, вступивший в третий брак, был уже не молод. Сопоставляя это с тем, что известно о Леонардо, о его красоте, славе, принимая во внимание, что он работал над этим портретом четыре года… улыбка Моны Лизы относилась, быть может, к ее мужу – в виде насмешки, к Леонардо – по благоволению, а может быть, предназначалась для обоих одновременно».
Так это или не так? Очередная загадка, как и улыбка Джоконды.
Вот лирический домысел поэта Долльфюса:
Конечно, такая версия поэтична, но при этом слишком выспрення и проста. Все было, наверное, совсем-совсем иначе. Первое сомнение: на портрете Мона Лиза или кто-то другой? Есть утверждения, что Леонардо изобразил вдову Джованни Антонио Брандано по имени Пачифика, которая была любовницей Джулиано Медичи и имела от него двухлетнего сына. Именно на нее указывает Алексей Гастев (книга из серии «ЖЗЛ», 1982). Гастев уверен, что изображена на портрете именно Пачифика, женщина с «косиною улыбкой», которую прозвали Джокондой, что переводится с итальянского как «играющая».
Другие знатоки считают, что Джокондою могла быть герцогиня Констанция д’Авалос, вдова Федерико дель Бальцо, воспетая в поэме Энео Ирпино примерно в 1520 году, где упоминается и о ее портрете, написанном Леонардо.
Полная путаница. Так кого же все-таки рисовал Леонардо? Мону Лизу Герардини дель Джокондо? Изабеллу Гуаланди? Констанцию д’Авалос? Изабеллу д’Эсте, Филиберту Савойскую? (Есть и такие предположения.) Или кого-то еще? Давайте все же придерживаться основной, классической версии: Леонардо изобразил Мону Лизу, часто называемую просто по фамилии – Джоконда.
Демоническая химера
Кто только не писал о леонардовской Джоконде после Вазари! Стендаль и Клеман, Гуссе и Сейаль, Барони, Бодмер… нет им числа, писателям и историкам, искусствоведам и художникам… Из всех российских трудов о Леонардо лично я выделяю толстенный, тяжеленный том Акима Волынского, выпущенный до революции издательством Маркса. Солидное, неспешное и обстоятельное исследование. Так уже никто сегодня не напишет! Нет ни времени, ни сил. По сравнению с книгой Волынского жэзээловское издание выглядит бледным и худосочным.
Волынский приводит многочисленные высказывания о картине «Джоконда». Наиболее интересное, без сомнения, принадлежит Эжену Мюнтцу, который издал о Моне Лизе преогромный труд в Париже в 1899 году. Весьма любопытно в наши дни узнать, как виделась Джоконда Эжену Мюнтцу ровно сто лет назад. Он пишет: