С тех пор, как церковь становится объединяющим центром определенной группы людей, она не может оставаться равнодушной к их повседневной жизни. Первоначальная идея о том, что вечное состояние души будет зависеть от поведения человека на земле, расширяется до представления о том, что плохие поступки могут откликнуться и в повседневной жизни: «Бог наказал» и наоборот: «Бог наградил за добродетель». Такой взгляд явно противоречит неизбежности запланированных судьбой событий. Но так ли незыблемы нормы морального поведения?
Эволюция моральных норм
И религия, и магия, а также суеверия выходят за рамки материальных законов бытия, то есть, предполагают высшее духовное начало и стремятся к общению с ним. Религия заботится больше о вечном блаженстве души, а магия пытается использовать высшее духовное начало, духовные силы для телесных потребностей. В этом отношении магия сходится с наукой, вернее, с прикладными науками и техникой. Но, пожалуй, самое большое различие заключается в том, что религия охватывает мораль. Она провозглашает линию морального поведения человека и через церковь (мечеть, синагогу, различные храмы и секты) следит за их выполнением. Второе отличие, пожалуй, принципиальнее первого, так как и в религии можно наблюдать, по крайней мере, со стороны, следы магических ритуалов (поставить свечку «за здравие», молебен «о победе нашего воинства») Недавно, оказавшись в роли крестного отца, я должен был трижды плюнуть через левое плечо, чтобы отогнать дьявола, а бабушка рассказывала, как в день святых Кирилла и Мефодия саратовские крестьяне под водительством духовенства выходили в поле вымаливать у Господа Бога дождь, а потом поливали друг друга водой.
Итак, религия, заботясь о загробной жизни своих подопечных, утверждает, что благополучие на том свете тесно связано с праведным поведением на этом в соответствии с ее представлением о назначении человека. Отсюда и учение о карме у индусов, верящих в то, что душа, в зависимости от поведения ее владельца, может переселиться в более или менее развитое существо, и любовь к ближнему, проповедуемая христианством.
Представления о моральных добродетелях в разные эпохи менялись, но всегда они соответствовали нуждам человеческого общества в целом. Интересен рассказ одного муллы, который я слышал в заключении.
У кочевых народов рождение девочки считалось несчастьем: корми ее, выращивай а потом выйдет замуж, перейдет в другой стан и поминай как звали. Иное дело сын — наследник верблюдов и овец — это оплот старости. В голодные годы мать, родив девочку, боясь гнева своего мужа. просто ее убивала. Кстати, и сейчас у некоторых мусульманских народов сохранился обычай за мальчика мать получает подарок, а за девочку отец бьет ее (правда, символически) камчой.
К четвертому столетию численность кочевых народов стала значительно уменьшаться, но вот явился Магомет и, среди прочих откровений, высказал и такое: девочку надо продавать жениху. Но так как средства на покупку невесты были не у каждого мужчины, а их рождается примерно столько, сколько и женщин, то наиболее состоятельным было разрешено иметь нескольких жен. Теперь у родителей появился материальный «стимул» и для выращивания дочерей.
«Моральный кодекс» евреев создавался в период, когда евреи освободились из египетского плена и строилось новое государство. Кроме основных заповедей (Моисея), еврейская религия богата различными предписаниями и запретами. Например, совокупление супружеских пар предписывается осуществлять в двухнедельный период между менструациями, когда наиболее вероятно зачатие. Запрещение употреблять в пищу свинину, по-видимому, связано с распространением глистного заболевания трихинеллеза. Во всяком случае, в мумиях гельминтологи обнаружили большое количество трихинелл, а ведь евреи вышли из Египта.
Религиозные запреты не всегда объясняют причины, почему нельзя или должно что-либо делать, и тем самым напоминают магическое табу. И те, и другие, как правило, не выполнялись законодателями. Если «табу» запрещало членам племени входить в ритуальную рощу или пещеру, то оно не распространялось на жреца, мага или вождя племени (что часто объединялось в одном лице).