Разумеется, никаких испытуемых не было вообще, так как исследовались моральные качества группы «испытателей». Им все время зажигали красные сигналы, они увеличивали силу тока. 68 % (!) из них надавливали клавиши, соответствовавшие силе тока, опасной для жизни. Психологи, поставившие этот опыт, резюмируют, что человек очень легко склонен снимать с себя чувство ответственности и причинять боль или зло ближнему, если это «надо» (в данном случае, для науки).
Мы в содружестве с психологами университета Конкордия повторили подобный эксперимент, предварительно опросив испытуемых; рассортировали их по группам «атеист», «агностик» и «верующий», причем, заводя с последними провокационные разговоры и даже иногда умышленно (для проверки реакции) оскорбляя их религиозные чувства, по ответной реакции разделили на «теплохладных» и «фанатиков».
Испытуемым было сказано, что в соседней комнате сидит талантливый, но патологически ленивый больной, который без принуждения извне не хочет сосредоточиться. Наша задача — с помощью электроударов вывести его из состояния лени и заставить думать. Двое из испытуемых отказались участвовать в эксперименте, заявив, что не желают причинять боль кому бы то ни было. По иронии судьбы, один из них был атеист, другой — агностик. Остальные согласились.
В ответ на каждое надавливание из соседней комнаты доносились стоны, а то и вскрикивания (надавливая на клавиш, испытуемый включал магнитофон с записью стонов). Двое не остановились перед тем, чтобы надавить десятую кнопку с надписью «смертельно». И оба оказались из группы фанатиков! А ведь в быту оба эти человека были очень добры, удивительно честны и непримиримы к малейшей нечестности окружающих, в общем, законопослушны. И вот это самое законопослушание и заставило их надавливать смертельную кнопку; ведь им было сказано увеличивать силу тока после каждой ошибки. И они за участие в опыте получили денежное вознаграждение. Не могли же они (даже в силу гуманности) поступить «нечестно» по отношению к работодателю (в данном случае, к нам, правда, плата была чисто символическая).
Когда я попал в 1949 году на Лубянку (внутреннюю тюрьму МВД, теперь КГБ), там еще наряду со следователями-циниками можно было встретить и фанатиков, уверенных в том, что делают благое дело, очищая мир «светлого будущего» от всякой скверны и изобличая ее в антисоветских поступках. По единодушному мнению заключенных, попасть в лапы к такому следователю-фанатику было гораздо хуже, чем иметь дело с циником. Тот и следствие вел халтурно, с ним и договориться можно было:
«Это я на себя возьму, черт с вами, а этого — нет».
Но фанатизм — это крайняя степень следования моральным устоям и веры в тот или иной идеал (будь то рай на небе, будь то «рай» на земле). В повседневной жизни каждый из нас то следует моральным канонам, то их нарушает (иначе зачем была бы исповедь, например, у христиан).
Не знаю, воздается ли праведникам на небесах, в это можно только верить (или не верить), а вот на земле люди, пренебрегающие ограничивающими их действия моральными правилами, часто оказываются в более выигрышном положении, чем законопослушники; разумеется, если нарушение моральных законов не переходит границы уголовного законодательства, за которое можно и в тюрьму угодить.
Из вышесказанного у читателя может возникнуть впечатление, что я призываю к игнорированию моральных законов. Но это не так. Даже если бы я сам считал их пустой и ненужной формальностью, то и тогда не решился бы на такой призыв, но об этом потом.
«Фанатики доноса»
Очень характерным в качестве примера парадоксального критерия морали является доносительство на политически неблагонадежных в СССР и других странах коммунизма. Официальные моральные устои заключаются в следующем: страна строит самое справедливое, самое счастливое в мире общество. Следовательно, цель общественная гораздо выше интересов отдельной личности, мешающей этому строительству. Значит, долг каждого члена этого общества выявлять личности, мешающие построению всеобщего счастья. Однако эта мораль идет вразрез с моральным принципом не делать другим зла. А так как любой разоблаченный «непопутчик» коммунизма попадал в далеко не комфортабельные условия, а то и просто физически уничтожался, то против доноса протестовала душа почти каждого доносчика. Были, правда, и фанатики доноса, но подавляющее большинство испытывало моральные муки.