По его распоряжению Степан прикрутил к верхнему концу трубы кусок другой трубы с задвижкой на конце и через некоторое время оттуда капнула черная капелька, потом другая, а вскоре нефть пошла мощным потоком. Все вокруг аж открыли рты от изумления, а Менделеев во весь голос закричал:
— Подставляйте любые емкости, лотки делайте, чтоб она в ближайшие колодцы стекала, чего добру пропадать. Давайте, давайте, не стойте столбами, — И сам схватил один из бидонов и подставил его под черный нефтяной поток.
— Ну, батенька, вы просто волшебник, иначе не скажешь, — подошел к нему Кокорев, чтоб пожать руку, — получается, можно теперь ведрами ее не черпать, а заполнять бидоны, котлы и все такое? Чудеса, да и только. Нет, не зря я вас сюда привез, кто б меня еще на такое надоумил. Чудо, истинное чудо!
— Э-э-э… Василий Александрович, то только начало чудес. Ежели исполните все, что, по моим прикидкам, требуется, лет так через пяток самым богатым человеком в России станете. А мыслишки у меня на этот счет такие. Первое, протяните лотки или лучше трубы к самому берегу и там нефть на баржи разливайте, о чем еще вчера вам говорил. Можно и пожарные рукава использовать, только нужно их специальным составам обработать. Второе, если поток иссякнет, то закупите пару пожарных насосов и качайте по тому же рукаву нефть вручную…
— Выходит, она из вашей скважины течь будет недолго? — с удивлением спросил Кокорев. — А я уж подумал, лафа, до второго пришествия ее хватит…
— Такое в природе редко случается, всему конец приходит. Но теперь вы видели, как эти скважины бурятся, главное, это попасть в нужное место, как говорят, в жилу… Сейчас нефть под собственным давлением наружу идет, но не ручаюсь, сколько оно продержится. Может, год, а может, и месяц, а то и того меньше окажется. Смотрите сами, насколько ее хватит…
— Все бочки заполнили, куда еще лить? крикнул кто-то из рабочих.
— Степан, попробуй задвижку закрыть, авось не выпрет трубу. Хотя не ручаюсь, напор то больно хорош…
Степан тут же кинулся к задвижке. Какое-то время все смотрели на трубу, и вдруг она поползла вверх, затрещала. Но потом замерла и все вздохнули с облегчением, но все же отступили подальше, боясь, как бы ее совсем не вырвало из скважины.
— Надо ее крепить хорошенько, — пояснил Менделеев, — а мы все на ширмака сделали. Но главное, давление есть и немалое, только нужно умело им воспользоваться. А завтра я другим изысканием займусь, чтоб вам задачу по выпарке облегчить.
— Это чем же? — поинтересовался Кокорев. — Мне уже интересно. А не опасно, а то ведь засудят меня, коль кого покалечит или, не приведи господь, прибьет насмерть. Я как посмотрю, опыты у вас, батенька, больно рискованные. А вдруг бы трубу эту вырвало да на людей? Кто б за то отвечал?
— Но ведь не вырвало же, — улыбнулся Менделеев, — Бог, он к наукам милостив, не всех наказывает, кто его загадки разгадать пробует. Вот и нас пронесло. А без этого никак нельзя, без риска-то… — И он, не попрощавшись, пошел в дом, оставив Кокорева стоять и думать, стоит ли продолжать опасные эксперименты этого непредсказуемого столичного ученого. Так ничего и не решив, он вернулся к себе в конторку и засел за прерванные подсчеты понесенных убытков.
…Несколько следующих дней Менделеев был занят тем, что руководил бурением в разных точках на нефтеносном участке, принадлежавшем Кокореву. Степан же тем временем готовил ему в точности такие же трубы с фланцами на концах и прочее необходимое оборудование по новым чертежам ученого. К концу третьего дня после того, как бур пробурил очередную скважину, оттуда вдруг послышался свист, и в воздухе запахло чем-то непонятным.
— Осторожнее, газ, — закричал Менделеев, — берите лопаты и засыпайте до тех пор, пока этот свист не прекратится!
Рабочие выполнили все, что он велел, после чего притащили трубу, скважину прочистили, обложили в несколько слоев битумом и спустили туда трубу. К ней прикрепили другую меньшего диаметра и открыли задвижку. Тут же послышался свист, а Менделеев, взяв факел, поджег его и, отойдя подальше, швырнул его поближе к отверстию. Газ вспыхнул, и труба задрожала, загудела от вырывавшегося из нее пламени. Рабочие радостно загалдели, кто-то подбросил вверх шапку, остальные же, побросав работу, примчались наблюдать за сказочным зрелищем. Вскоре подоспел и Кокорев.
— Ну, Дмитрий Иванович, вы меня все больше и больше удивляете. Это же даровое тепло, и ночью вокруг светло будет. А можно его к котлам подвести? Вот бы здорово было…