В семье у Евдокии дружно сидели за столом все трое неженатых братьев во главе с отцом, и он им после каждой выпитой рюмки выговаривал:
— Никогда с барами не связывайтесь, все они норовят мужика обмануть, а управу на них не сыскать, потому как все они с волостным начальством одной веревочкой повязаны. И этот, новый хозяин, ничем прежних не лучше. Хорошо, хоть заплатил, а мог пообещать и обмануть.
— Зря вы о нем, батяня, так. Он человек добрый, никакой корысти для себя не желает. Вон, работу вам дал, чего ж быть недовольным? — попробовала заступиться за Менделеева Дуняша, сидевшая в стороне и занятая шитьем.
— Молчи! — прикрикнул на нее отец, — Нос не дорос старших учить, а туда же: доб-рый! Какое добро ты от него видела? То, что книжки никому ненужные тебе из города привез? Так грош им цена, разве что на самокрутки годятся. — При этих словах братья дружно захохотали, а старший вставил свое слово:
— Дуська у нас их теперь вместо Святого Писания читает, глядишь, молиться на этого придурочного барина начнет.
— Никакой он не придурочный, — не желала сдаваться та, но отец мигом осадил ее, спросив:
— А что ж он даже в праздничные дни в церковь носа не кажет? Ответь мне, может, он иной веры, нам не понятной, не православный?
— Откуда я знаю, сами у него и спросите, — отвечала та, понимая: спорить с отцом да и братьями бесполезно. Все одно будут стоять на своем.
— И спросим! — рявкнул отец. — А тебя, коль еще перечить станешь, возьму и выпорю по первое число, не погляжу, что девка на выданье. — И он встал, покачиваясь, и сделал несколько шагов к Дусе.
Та не стала дожидаться, чем все это закончится и выскользнула из дома на крыльцо. Отец, держась за стены, последовал за ней, тогда она припустила бежать, не зная где можно спрятаться от разбушевавшегося родителя, ноги сами принесли ее в усадьбу к Менделееву. Он, услышав шаги под окном, вышел наружу и удивленно спросил:
— Дуняша, ты, что ли? Чего случилось?
— У нас перепились все, батька драться полез, он всегда такой, как выпьет. Вот я и сбежала. Можно я в сарае переночую? А утречком пораньше вернусь, чтоб никто не видел, а то разговоры пуще прежних пойдут…
— Зачем же в сарае, заходи в дом, там есть комната пустая, постелю тебе, а сам лягу отдельно…
— Нет, в дом не пойду, ни к чему это. — И она решительно направилась к сараю, зашла внутрь, и слышно было, как она изнутри закрылась на щеколду.
Глава десятая
Менделеев постоял некоторое время на крыльце, прислушиваясь к доносящимся из села пьяным выкрикам и вернулся в дом, решив, что так даже лучше. Но, взбудораженный произошедшими днем событиями, он никак не мог успокоиться и мерил комнату шагами, отчего пламя свечи в такт ему колебалось, а на стене плясала его гигантская тень.
Где-то трещал сверчок, поскрипывали старые половицы, а мысли его были заняты всяческими житейскими пустяками: стройкой, бегством крестьян, Дуняшей, в которой он обрел не только помощницу, но и слушательницу, впитывающую все, что он говорил. Он радовался этому и одновременно боялся, как бы их отношения не переросли во что-то большее, отчего он вряд ли сможет отказаться.
Тут он услышал, как скрипнула дверь сарая, и, задув свечу, прильнул к окну. Ночь была лунная, и он без труда различил силуэт Дуняши, которая пересекла двор и пошла по направлению к пруду. Выждав некоторое время, он дрожащими руками осторожно открыл дверь и двинулся следом, надеясь застать ее сидящей на берегу, и уже представил, как сядет рядом, обнимет ее… А там… А там будь что будет…
Но на берегу девушки не оказалось, зато он увидел там аккуратно сложенный сарафан и брошенный поверх давно постиранный фартучек. Сама же она плавала на середине водоема, лежа на спине и раскинув в стороны руки, видимо, любуясь громадной багровой луной, зависшей над ними вверху. Он стоял в нерешительности, не зная, что же делать: то ли спрятаться в прибрежные кусты и дождаться, когда она выйдет из воды и оденется, то ли самому скинуть одежду и поплыть к ней… И то и другое решение, как ему казалось, было рискованно — девушка попросту могла его испугаться, а что произойдет дальше, трудно предугадать. И как только он об этом подумал, как услышал ее сдавленный крик и увидел, как она поспешно плывет к берегу. И вдруг сзади нее, как ему показалось, над водой показался огромный, зеленого цвета рыбий хвост.